– Лево руля! – закричал вдруг Беренс с мачты. – Круче лево, еще круче! Грот к ветру!
– Десять футов!
Снасти взвыли от резкой смены курса.
– Восемь футов! Семь футов!~ Восемь!~ Десять! Двенадцать футов – чисто!
– На руле! Так держать!
Макарушка перекрестился:
– Шли бы с грузом~ Да если бы не прилив – точно сели бы на камни. Пронесло.
Не сбавляя ход, «Паллада» стремительно приближалась к скалистому выступу берега, окруженного полукольцом рифов. Орлов ничего не смыслил в морском деле, но и ему было ясно, что спустя какое-то время шхуна неизбежно врежется в эти скалы, либо сядет на рифы. И вдруг берег словно раздвинулся, и между отвесными склонами показалась изумрудная гладь лагуны. Шхуна резко накренилась, целясь носом в узкий проход.
– Человек в море! – закричал кто-то с кормы. – По левому борту! Человек на рифе!
Наверно, в этот миг только Беренс и Кирилл не оглянулись влево, поглощенные своей работой.
– Где? Да вот он, рукой машет! Пропал! Нет, держится! Разобьется! Петрович, что делать-то будем? Пропадет человек!
– Цыть! Ход потеряем – сами пропадем! – прикрикнул боцман. – Кирила Андреич, твое слово!
– Одного в ялик! – отозвался Кирилл, не оборачиваясь. – Подберешь, и к берегу, тут близко, не заплутаешь.
«В ялик? Это он про меня», – подумал Орлов, а Петрович уже протянул ему бутылку в джутовой оплетке:
– Анкерок с водой – под задней банкой. Дашь напиться, а потом сразу джину влей, для сугреву. Да куртку-то, куртку возьми!
Орлов поддернул ялик ближе к шхуне и спрыгнул в него. Сверху ему сбросили пару курток, и он принялся работать веслами.
– Нос левей! – подсказывал боцман. – Еще! Так и держи! Так! Возьми створ на берегу! И держи прямо! Выйдешь точно на риф, а там увидишь!
Шхуна отдалялась с удивительной быстротой, и голос Петровича уже едва доносился, заглушаемый плеском воды и свистом ветра над волнами. Орлов зацепился взглядом за пару береговых ориентиров, стоящих на одной линии, – огромный валун, выступающий из прибоя, и пальма с раздвоенным стволом. Он греб, порой хватая веслами воздух, когда легкий ялик подскакивал на волне. За спиной все слышнее становился шум воды, разбивающейся о риф. «Как бы самому не застрять», – с опаской подумал Орлов и оглянулся. Он не увидел ничего, кроме мелькания волн и пены.
Ему казалось, что ялик стоит на месте и только переваливается через набегающие волны. Но нет. Он не стоял на месте – его сносило мощным приливным течением. Глядя на берег поверх низкой кормы, Орлов сильнее заработал правым веслом, чтобы снова совместить на одной линии валун и пальму.
Со шхуны риф казался ближе. И безопаснее. А для хрупкого ялика встреча с острыми подводными камнями могла закончиться весьма плачевно.
Едва Орлов подумал об этом, как в шуме волн услышал какие-то удары. Он повернул голову и увидел недалеко от себя разбитую лодку. Точнее, только ее заднюю половину. Перевернутая, с проломленным бортом, она вздымалась вместе с волной, но не уносилась с места, а обрушивалась вниз, с грохотом падая на невидимые отсюда камни.
Орлов бросил весла и привстал, держась за натянутый носовой конец, словно за поводья шального жеребца. Он огляделся. В белой кутерьме волн мелькнула черная точка. Голова?
Он свистнул, и над головой показалась рука. Донесся прерывистый выкрик:
– Эй! Я здесь!
– Сейчас подойду! – крикнул Орлов.
– Нет! Нет! Оставайся~ На месте~ – закричал человек на рифе, мешая испанские и английские слова. – Камни~ Я плыву к тебе~
Орлов развернул лодку бортом к плывущему, ялик стал болтаться между волнами, переваливаясь с боку на бок. Боясь опрокинуться, Орлов обвязал вокруг пояса кормовой конец – если и свалишься в воду, успеешь подтянуться к лодке.
Пловец шумно хлопал руками по воде, понемногу приближаясь. Наконец, он вцепился в борт ялика и замотал головой, по-собачьи стряхивая воду с длинных волос.
– Держи руку! – крикнул Орлов, отпустив весла.
– Нет! Выгребай! Я сам!
Ялик накренился, и пловец перевалился в него вместе с потоком воды.
– Выгребай! Пока прилив, проскочим над рифом! Пить! Дай воды!
– Под банкой! – ответил Орлов, решив, что утопающий, который вместо криков о помощи произносит четкие команды, вполне в состоянии самостоятельно отыскать и открыть анкерок с водой. Да и бутылку с джином не оставит без внимания.
Ялик развернулся носом к берегу. Ветер бил в лицо, швырялся брызгами, но то была плата за помощь – лодка теперь шла гораздо быстрее, обгоняя волны и оставляя за собой пенный след.
Орлов смотрел через плечо, стараясь держать направление к лагуне, чья неправдоподобно спокойная поверхность зеленела между скалами. А спасенный тем временем осваивался в лодке. Он разделся догола и выжал одежду. Обнаружив сухие куртки, одну натянул на себя, а вторую обернул вокруг бедер. Долго и жадно пил воду из анкерка. С джином же он поступил совершенно по-варварски: вместо того, чтобы выпить, стал плескать на ладонь и растирать себе грудь и шею! После чего принялся вычерпывать набежавшую воду со дна ялика. А потом свернулся калачиком между банками и закрыл глаза. Орлов видел, что его бьет дрожь, и не стал приставать с расспросами. «Сам расскажет все, когда доберемся до шхуны», – подумал он, наконец-то снова увидев знакомые паруса между скал.
Шхуна уже вошла в лагуну, которая казалась Орлову недостижимой. Ему приходилось бороться и с прибоем, и с течением. Приняв пассажира, лодка стала гораздо ниже сидеть в воде, и волны перехлестывали через край. Ладони горели, спина ныла от непривычной работы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16