Но все эти слухи не являются такими убедительными, как некоторые детали дела. Как можно было проникнуть в рейхстаг? Обычно использовались два входа: 2-й подъезд со стороны Симсонштрассе, открывавшийся только в дни заседаний, и 5-й подъезд со стороны набережной. 27 февпаля функционировал только он. Через эту дверь можно было попасть в вестибюль, перекрытый ограждением с находящимся за ним портье. Каждый посетитель должен был заполнить бланк, в котором он указывал фамилию нужного депутата, свое имя и причину визита. Курьер относил этот бланк депутату, и только с его согласия посетитель мог пройти в здание в сопровождении курьера, который провожал его к этому депутату. Кроме того, всех посетителей регистрировали в ежедневном списке посещений.
Каким образом семь–десять человек пронесли в здание объемную тару с воспламеняющимися веществами (следствием было установлено, что они должны были воспользоваться лестницей), миновав строгий контроль?
Однако из подвала рейхстага, где располагалась котельная, вела маленькая лестница, приводившая в подземный коридор. Он проходил под колоннадой, пересекал Фридрих-Эберт-штрассе и заканчивался в здании президентского дворца, который находился по другую сторону Фридрих-Эберт-штрассе. От подвала с котельной этот коридор отделялся дверью. Он был довольно широк; там были проложены рельсы, по которым на вагонетках доставлялся уголь из котельной рейхстага в президентский дворец. Преимуществом этой системы было то, что дворец председателя рейхстага имел бесплатное отопление. А этим председателем был не кто иной, как Геринг. Поэтому ему легко было провести даже целый взвод в помещение рейхстага.
Ходили слухи о том, что одним из поджигателей был начальник СА Эрнст вместе с Гейнсом, и граф Гелльдорф также участвовал в экспедиции или по меньшей мере в разработке плана операции. Впрочем, Эрнст, однажды немало выпив, сам хвалился своим участием в деле. Проговаривались и другие. Некий Ралль, уголовник-рецидивист, арестованный через несколько недель после пожара за очередное нарушение уголовного кодекса, посчитал, что сможет выпутаться из своего положения, рассказав некоторые детали по поводу пожара рейхстага. Он попросил, чтобы следователь заслушал его как свидетеля «по другому делу».
«В феврале, – рассказывал он, – я принадлежал к личной охране Карла Эрнста и участвовал в поджоге рейхстага». И он продолжил свой рассказ, цитируя Геббельса и Геринга, называя фамилии участников и выдавая подробности операции, в то время как ошеломленный судебный чиновник записывал все данные в протокол допроса. Однажды вечером в феврале Эрнст вызвал десятерых штурмовиков из своей охраны, которым поручал самые деликатные поручения. Ралль был в их числе. Он передал им план внутренних помещений рейхстага. Целью операции был поджог рейхстага, о чем их сразу уведомили. Вечером дня, когда произошел пожар, около десяти часов, десять человек прибыли на машине к президентскому дворцу. Они спустились в подвал. Там они находились два или три часа, ожидая, когда Карл Эрнст даст им сигнал. Каждый из них получил квадратную коробку с зажигательной смесью и уже знал, что ему надлежит делать, поскольку они уже несколько раз отрепетировали все свои действия.
Во время этого долгого ожидания должна была осуществиться «какая-то другая операция», о которой им не было известно.
К девяти часам вечера наконец появился Эрнст и подал им ожидаемый сигнал. Десять человек прошли по подземному коридору, проникли в рейхстаг и рассыпались по пустому в этот час зданию, размещая зажигательные коробки. Через десять минут их операция была окончена, тем же путем они вернулись в президентский дворец.
Параллельная операция, завершения которой ожидали поджигатели, чтобы начать свою, не могла быть ничем иным, кроме «запуска» ван дер Люббе, предварительно психологически обработанного «своими друзьями». В тот момент, когда несчастный (вероятно, накачанный наркотиками) появился перед зданием рейхстага с карманами, набитыми спичками, взобрался на фасад парламента и разбил окно, штурмовики уже бежали по залам, разбрасывая свои коробки в условленных местах, чтобы потом укрыться в доме Геринга. Вне всякого сомнения, Геринг был уже введен в курс Геббельсом по поводу этой операции, нашел эту затею гениальной и дал на нее свое согласие.
Гизевиус, приводивший в своем рассказе детали, которые мог знать только человек на стратегической позиции, которую он занимал во время происходивших событий, сообщил, что, как только план операции был разработан, Геринг поручил Дильсу помешать следствию и устранить все непредвиденные осложнения.
Ралль и стал одним из непредвиденных осложнений.
Судебный чиновник Рейнекинг, который записал показания Ралля, был нацистом и убежденным сторонником режима. Он увидел возможность выслужиться перед высшими нацистскими чинами. Он считал, что Ралль рассказал правду – слишком много в его рассказе было правдоподобных подробностей, возможных обстоятельств, особенно тот – проверенный! – факт, что Ралль действительно в конце февраля принадлежал к охране Карла Эрнста. Рейнекинг по своему опыту умел хорошо разбираться в показаниях и свидетелях.
Он доложил о произошедшем своему начальнику. Оценив высокую важность дела, они решили обратиться в штаб-квартиру СА, откуда их направили в гестапо.
Гестаповцы забрали Ралля из тюрьмы Нойруппин под предлогом того, что им необходимы его свидетельские показания. Они переправили его в Берлин, в штаб-квартиру гестапо, где подвергли двадцатичетырехчасовому допросу.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23