«А вы сами разве не видите?»
Подойдя к повозке сзади, сержант подозвал собаку и крикнул:
– Люкс, прыгай! – А когда пес уже был на повозке, добавил: – Ищи! – И показал рукой, как нужно разгребать песок.
Люкс понял, чего от него хочет хозяин, и передними лапами начал быстро разгребать каменный песок. Кантор остался на земле и беспокойно крутил головой, а Ковач все повторял слово «ищи». Не прошло и нескольких минут, как собака откопала несколько кусков каменного угля.
– Хорошо, Люкс! Хорошо! – похвалил Ковач пса и сделал ему знак, чтобы тот спрыгнул на землю.
– А ну-ка отвечай, папаша. Это, по-твоему, тоже каменный песок?
Возничий недоуменно развел руками:
– Какой шутник подложил мне угля под песок, ума не приложу.
До семи часов утра Ковач подобным же образом задержал девять повозок с каменным песком. Кантор, усвоив движения Люкса, помогал ему откапывать уголь. Под конец Люкс настолько освоился с этой операцией, что проделывал все самостоятельно: вскакивал на подошедшую подводу и начинал «раскопки», в то время как Кантор терпеливо ждал приказа хозяина.
«Ну, на сегодня, пожалуй, хватит», – решил Ковач, садясь на козлы первой повозки. Люкс, замыкая колонну, уселся на последней повозке. Кантору было приказано бежать по дороге, подгоняя отстающих.
Подъехав к кладбищу, Ковач увидел двух своих коллег-полицейских, которые стояли по обе стороны дороги. Завидев Ковача на повозке, они удивились и не могли понять, в чем дело.
– Ребята, можете идти домой! Всев порядке! – крикнул им сержант.
Каменная пыль попала Люксу в нос, он несколько раз чихнул, покрутил головой, с завистью поглядывая на Кантора, который, довольный, бежал по дороге. Люксу очень хотелось соскочить на землю и бежать рядом с подводами, но он не смел нарушить приказ хозяина – надо было присматривать за тем, чтобы кто-нибудь из подводчиков не вздумал свернуть с дороги.
Чем ближе повозки подъезжали к зданию старой таможни, тем беспокойнее становился возчик, вместе с которым ехал сержант.
– Что же теперь будет?… – причитал он.
– Разве вы не знали, что спекулировать запрещено?
Возчик начал объяснять, что он не спекулянт, что уголь он продает дешево, к тому же он не ворованный, а получен шахтером за работу.
– Горожанам зимой уголь требуется, – объяснил он, – а шахтерам нужны деньги. Вот и получается: и им хорошо, и нам.
– И все-таки это спекуляция. Городские власти сами позаботятся о топливе для горожан, не ваше это дело, – строгим топом проговорил Ковач, а сам невольно подумал о том, что он и сам-то не очень уверен, будет ли его семья полностью обеспечена топливом на всю зиму. Жена на днях жаловалась, что стояла в очереди за углем, но нужного количества угля так и не получила.
– Наш шеф разошелся, – шепнул на ухо Ковачу младший сержант, который подсел к нему в повозку возле кладбища. – Представь себе, с половины седьмого мотается от одной засады к другой и все без толку… А мы ему такой сюрприз преподнесем!
У Ковача не было пи малейшего желания преподносить своему начальнику сюрпризы, и втайне он надеялся, что тому наконец надоедят поиски спекулянтов углем и он вернется в отделение.
Начальник полицейского участка действительно собирался уже дать отбой, как вдруг увидел на вершине холма караван повозок. Он был очень зол на Ковача, так как не нашел его на том месте, где он должен был находиться. Больше того, он даже послал к нему на квартиру посыльного на велосипеде, но тот вернулся ни с чем – жена Ковача сказала, что муж с утра на работе.
– Вы где бродили? – недовольно буркнул начальник участка Ковачу, когда тот, соскочив с подводы, подошел к нему для доклада.
– Докладываю: мною задержано девять спекулянтов углем.
– Где задержали?
– На шоссе.
– Уголь конфисковать! – приказах начальник участка. Он был зол. Он досадовал на себя, на Ковача, на всех вокруг. И почему это Ковачу, а не ему самому пришла в голову мысль встать у железнодорожного переезда?
Как только повозки встали, возчики подошли к начальнику участка и наперебой начали объяснять ему, что уголь этот принадлежит бедным людям и не стоит поднимать шума из-за него, тем более что горожане пока не могут купить уголь на государственном складе, так пусть хоть у частника купят.
– Всегда и во всем должен быть порядок, – возражал начальник участка, но никаких строгих мер по отношению к крестьянам принимать не стал, лишь отдал распоряжение переписать адреса всех возчиков.
Как выяснилось, задержанный Ковачем «похититель кур» оказался рецидивистом, разыскиваемым полицией по всей стране. За поимку особо важного преступника старший сержант Ковач получил поощрение и был назначен на должность помощника начальника участка.
– Благодарю! – щелкнул каблуками Ковач.
– Меня не за что благодарить. Ваше повышение предложено не мной, – отвечал начальник.
Ковач улыбнулся: он знал, что его начальник человек неплохой, но несколько странный: свое начальническое достоинство он почему-то любил поддерживать грубоватыми шутками с подчиненными.
Люкс, увидев на лице хозяина улыбку, отнес ее на свои счет. Спустя некоторое время Люкс заметил, что остальные полицейские стали почтительнее разговаривать с его хозяином, а это значит, что, видимо, произошли какие-то изменения. Рост авторитета хозяина был для него и ростом собственного авторитета. Люкс не раз обращал внимание Кантора на то, как уважительно стали относиться полицейские к их хозяину.
Однажды в октябре, под вечер, Ковач вынул из шкафа портфель и дал его понюхать Люксу и Кантору. Потом он сунул ручку портфеля Люксу в пасть, сказав:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172