Об этом он сказал старшине, но тот лишь махнул рукой, так как считал, что для служебно-розыскной собаки голова важнее, чем фигура. Кати принесла от Кантора четырех красивых, но глупых кобельков. Пятой оказалась некрасивая Элли, но голову и нюх она унаследовала отцовские.
Вот и сейчас, увидев кривоногую Элли, старшина невольно вспомнил слова, которые он в свое время сказал капитану: «Можешь что угодно мне говорить, но голова и нюх у Элли, как у Кантора. Где ты найдешь умную сучку, чтобы она еще и красивой была?»
Старшина понимал, что на выставке служебных собак Элли не получила бы медали за красоту, но его утешала мысль, что нюх и сообразительность у этой кривоногой собаки такие, что ей могла позавидовать любая овчарка.
– А вот тебе от твоего отца подарок, – проговорил старшина, протягивая щенка Элли. И в тот же миг Кантор зубами схватил его за рукав. Старшина удивленно взглянул на пса. Ничего подобного между ними еще не было. Кантор, похоже, не отдавал себе отчета в том, как он мог воспротивиться воле хозяина. По неизвестной причине псу не хотелось, чтобы хозяин отдал Элли этого крошечного Щенка, который принадлежал ему. До сих пор Кантор обожал только своего хозяина, теперь же у него родилось подобное чувство и к этой крохе. Еще никогда в жизни Кантор не хватал хозяина за руку, правда, и на сей раз он схватил его очень осторожно, но все-таки схватил.
– Ты что, спятил, Тютю? – спросил Чупати.
Эти слова были для Кантора страшнее палки. Пес опустил голову, однако в душе его не было ни капли стыда.
«И всему виной этот паршивый щенок, – с горькой усмешкой подумал старшина. – Только этого мне не хватало». Чупати открыл дверцу бокса Кантора и сунул туда щенка со словами:
– На вот, держи его. И что тебе в голову взбрело? Интересно, как ты его будешь кормить без меня?»
Почувствовав, что малыш отдан ему, Кантор подошел к загородке и, подняв голову, уставился на хозяина. Взгляд его молил Чупати о прощении.
– Ты что, голоден, что ли? – спросил Чупати, не поняв умоляющего взгляда овчарки.
Взяв ведерко, он отправился на кухню. На кухне старшина выпросил у поварихи старую, помятую алюминиевую миску для щенка. Наполнив ведерко супом, Чупати вернулся к боксу и поставил ведерко возле загородки, неподалеку от Кантора, так, чтобы щекочущий запах вкусной горячей пищи раздражал пса. Затем он взял миску Элли и начал ее мыть дольше обычного. Вымыв, до краев наполнил ее супом.
– Ну что, проголодался? – спросил он Кантора и подмигнул ему.
Как это ни странно, но Кантор, привыкший к тому, что хозяин всегда ему первому подавал пищу, на сей раз с удивительным спокойствием следил за движениями старшины. Умный пес понимал, что этим хозяин хотел отплатить ему за ослушание. Рот Кантора наполнился слюной, по он даже не пошевелился. Не пошевелился он и тогда, когда хозяин, открыв дверь бокса, ногой вытолкнул его большую алюминиевую чашку.
И тут Чупати охватил стыд. Старшина невольно вспомнил свое далекое детство, когда его за какую-нибудь шалость лишали ужина и ему приходилось идти спать на голодный желудок.
Наклонившись, он поднял миску Кантора и, подойдя к крану, долго-долго мыл ее. Наполнив миску супом, старшина поставил ее перед носом овчарки и дружелюбно сказал:
– Ну не сердись, старина.
Услышав эти слова, Кантор мгновенно поднялся с места и, приблизившись к хозяину, головой потерся об его ногу.
– Ну, ну, ладно, – пробормотал Чупати и пошел за миской для щенка.
Когда старшина принес еду щенку, Кантор приветствовал хозяина радостным визгом. Слова и действия хозяина полностью успокоили овчарку, а когда рядом с его миской оказалась и миска малыша, у Кантора не осталось и тени сомнения в том, что хозяин лично вручает ему этого несмышленыша.
Сначала Кантор обнюхал свою миску, затем миску малыша и удостоверился, что в обеих посудинах одна и та же пища.
Пес не спеша направился к конуре, через невысокий порог которой тщетно пытался перелезть щенок.
Закрыв дверь бокса, Чупати встал за изгородью, чтобы понаблюдать за поведением Кантора.
Схватив щенка за холку, Кантор подтащил его к маленькой миске. Малыш сунул мордочку в суп, но тут же быстро вытащил ее, облизывая рот розовым язычком. Следующий заход малыша был более удачным. Он лизнул раз, другой, третий, удовлетворенно зачмокал и стал есть как ни в чем не бывало.
До тех пор пока щенок не начал есть, Кантор сидел в стороне и не шевелился, наблюдая за неловкими движениями вислоухого существа. Убедившись, что в его помощи больше не нуждаются, Кантор подошел к своей миске и принялся за еду.
В глубине двора Чупати встретился со своим учеником и с одним молодым ефрейтором. Оба полицейских были одеты в синие комбинезоны и походили скорее на рабочих, чем на блюстителей общественного порядка.
– Ну, что там у вас случилось? – спросил Чупати у своего ученика.
– Все в порядке, обычное происшествие, закончившееся несколькими оплеухами; до ножей дело не дошло, мы вовремя прибыли…
– Ты смотри там, осторожно. В боксе Кантора новый Жилец. Не вздумай его выносить оттуда, а то Кантор тебе покажет.
– Новый жилец?
– Да, щенок один… Смотри, чтобы Роби или этот задавака Султан не подходили близко к малышу, когда Кантор на месте. Понятно?
– Так точно.
– Ну то-то! Можешь идти.
Разговаривая со своим учеником, старшина Чупати невольно употреблял слова и выражения, которые ему самому не раз приходилось слышать от майора Бокора.
– Это желание начальника… Ясно? – проговорил старшина, с шумом закрывая за собой калитку.
После отъезда Шатори старшина Чупати не находил себе места. С тревогой и нетерпением он ожидал возвращения капитана, а в голове теснились невеселые мысли:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172