— Нет, не хочу,— отказался отец.— Мне есть что рассказать.
Неделю назад в школу явилась авторитетная комиссия. Было решено провести в трех десятых классах проверочные письменные работы по основным предметам.
В этих классах сохранялся порядок, заведенный Тиграном Вага-няном. Новый директор, молодой еще человек, отказался от идеи опять смешивать и делить классы. «Пусть остается все как есть,— сказал он.— Попытка не пытка. Ведь эти ученики и случайно могли оказаться, в одном классе». Учителей новый директор тоже не стал трогать с места. Несколько раз запирался с Тиграном Ваганяном и беседовал с ним часами. Слушал, спорил, возражал, соглашался. «Вы полновластный хозяин в своем классе,— сказал он.— Продолжайте работать, как задумали.— Напомнил Ваганяну его фразу: — Воздух .нашей школы противопоказан талантливым легким... Ваши ведь слова?» — «Мои,— признался Ваганян.— Но меня же обвиняют в подрыве школьных основ...»
До подведения итогов третьей четверти еще целый месяц, а тут вдруг комиссия. Инспектора при больших должностях сами определили темы сочинений, задачи по математике, физике и предложили учителям провести письменные работы в обычном порядке. Все длилось неделю, и неделя эта была сверхнапряженной, сам воздух в школе, казалось, наэлектризовался. Пошли кривотолки, оживились учителя из недовольных, нездоровые настроения передались родителям. Кто-то объявил, что комиссия прибыла по личному распоряжению министра. Новый директор сделался раздражительным. Письменные работы вначале были проверены учителями, выставлены оценки, а потом стопки тетрадей собраны, и члены комиссии заперлись в кабинете директора.
Результаты многих поразили. Комиссия в ряде случаев повысила оценки, выставленные учителями, а ведь ждали обратного. В классе Тиграна Ваганяна, объединившем самых способных учеников, не было ни одного отличника, то есть ни одного такого, у кого по всем предметам были бы пятерки. Это по оценкам преподавателей. А по результатам комиссии трое учеников были объявлены отличниками.
Тигран Ваганян упорствовал: «Я не верю слову «отличник». Как один ученик может в равной степени любить и знать все предметы?» Председатель комиссии недоумевал: «Я вас не понимаю. В таком случае кому давать золотую медаль?» — «Золотую медаль?.. Да во всей Армении золотую медаль имеют право получить один-два ученика в год. Да, не больше одного-двух! Это — исключительное явление, таких учеников должна знать вся республика! В моем классе подобных учеников, увы, нет». Председатель комиссии перечислил фамилии, привел в доказательство письменные работы. «Не спорю,— сказал
Тигран Ваганян,— это хорошие ученики. Но каждый из них силен в одном-двух предметах, и я не хочу, чтобы они тратили свои силы, добиваясь отличных оценок по другим предметам. Могут, разумеется, если хотят, но зачем им расходовать вхолостую энергию своей мысли?.. Вот Араик Минасян... Я знаю, что он ненавидит химию и через несколько месяцев все из нее забудет. Стоит ли ему надрывать свои мозги ради оценки? Если он и станет отличником, только за счет языка и литературы, где у него исключительные способности. А если он вызубрит на пятерку химию, это не принесет пользы ни ему, ни школе».
Особенно большой спор вызвал взгляд Тиграна Ваганяна на «неуды». Он предложил выдавать аттестат зрелости даже при неудовлетворительных оценках. «Что значит «неудовлетворительно»? По-моему, в толковый словарь смотреть незачем. Это значит, учащийся прошел предмет, знает его, но неудовлетворительно, не в достаточной мере. И почему, собственно говоря, человек не имеет права знать химию не в достаточной мере, если он займется в жизни совершенно иным? Подобный аттестат исключит случайность в выборе вуза: с истфаком не вышло, идут на географический, с тем не вышло, есть ветеринарный про запас. А пятерка — это свидетельство капитальных знаний молодого человека по данному предмету...»
Слушали его поначалу с усмешками, потом заинтересовались, задумались. «Говорите, золотая медаль?,. Ее получил, к примеру, Владимир Ульянов, и вся Россия узнала об этой медали. И сколько столетий мы еще будем возвращаться к этому факту...» — «Среднее образование всему основа. Без этой основы ни из кого ничего не получится».— «Среднее?.. Мне иногда кажется, что для некоторых это — корень-то один — усредненность, посредственность. И наши школы — хорошие теплицы по .выращиванию посредственностей. Для их роста мы создали подходящий микроклимат. Уже не выгодно быть талантливым — нет воздуха, нет солнца, ты мешаешь массе, именуемой посредственностью. А вы подумали о том, что таким образом мы лишаемся будущих талантов? Разве мы не должны подумать о народе через двадцать, тридцать, пятьдесят лет?..»
— Это почти победа, да, пап?
— Министр сказал, что хочет повидать этого странного Ваганяна. А что во мне странного?
— Он имел в виду честность...
Отец пропустил мимо ушей лестную для себя фразу сына.
— ...Твоя бабушка часами не выходит из своего «музея». Сын понял, что отец больше не хочет говорить о своих делах.
— Значит, издалека приезжают только Сэм, Сюзи и Сирарпи... Тех, что из Армении приедут, я не считаю.
— Еще раз в Самарканд телеграфируй. Если Врам не приедет...
— Приедет, пап, приедет. Отец ему — и вообще никому — не рассказывал о телефонном
разговоре со своим двоюродным братом Ар гамом. Тяжелый был разговор. Рана, которая не знаешь когда и зарубцуется. «Тигран? —
Аргам Мугнецян попытался весьма спокойно изобразить удивление.— Да-да, кажется, припоминаю, был у меня такой родственник».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179