Шотландцы недоверчиво переглянулись, но решили попытать счастья.
Еще из окна машины увидел Тигран армянское название ресторана, которое буква за буквой сумел одолеть и понять: «Ма-лень-кая Ар-ме-ния».
Однако перед запертой дверью толпилось много народу. Шотландцы переглянулись: поедем назад? «Нет, выйдем из машины,— предложил Тигран;- Можете ли вы этого Петроса вызвать сюда?» Один из шотландцев, извинившись перед толпой, подошел к швейцару, и немного погодя раздался, нет, не вопрос, а выкрик радости — радости человека, истосковавшегося по другому человеку: «Кто тут армянин? Где мой соотечественник?»
Тигран в замешательстве вышел вперед, толпа расступилась, и они с Петросом оказались лицом клицу: Тигран настороженный и неуверенный, а Петрос взволнованный, порывистый. И сразу обнялись. Вернее, Петрос его обнял, и Тигран почувствовал себя рыбой в сети, стиснутый его крепкими руками. ,
«Этот господин,— обратился Петрос к собравшимся,— мой соотечественник. Впервые в мою «Армению» входит армянин». Привел их в зал, подошел к одному из столов. «Извините,— сказал,— завтра вы мои гости, а сегодня я впервые...» Сидевшие за столом заулыбались и с готовностью поднялись — это была молодежь: парни, девушки. «Может быть, это неудобно?» — спросил Тигран Петроса. Тот улыбнулся: «Ничего, это мои постоянные клиенты, я завтра угощу их за свой счет».
Пока официантка убирала со стола и ставила чистые приборы, Тигран рассматривал зал — на стенах ковры, видимо армянские, на коврах цветные фотографии, виды Армении, подобные тем, что в альбоме деда Ширака. Вдоль стен — обломки камней. В центре зала — хачкар.
Тигран знал, что такое хачкар,— подошел и провел ладонью по каменному кружеву.«Так вы, значит, были знакомы с Петросом?» Тигран оглянулся, вопрос был задан его шотландским коллегой Аленом Дэвисом. «Да нет,
что вы...»—«Мне показалось... Вы так обнялись... Удивительный вы народ».С потолка свисали связки лука, чеснока, сухие тыквы, пучки бессмертников...
И тут появился Петрос: «Это все из Армении. Тебе нравится?..»В полумгле зала раздавалась мягкая печальная музыка. Мелодия была Тиграну не знакома, но голос певицы несказанным трепетом наполнил его сердце. Показалось, это мать поет в соседней комнате — для себя, для отца... «Я уже месяца три не ездил в Армению, с вином задержка...» — «Ты вино из Армении привозишь?» — «А откуда же еще может быть вино в «Маленькой Армении»?..»
Не успели сесть за стол, появилась официантка с полным подносом: армянские закуски, лаваш (где его, интересно, пекут?), вино в глиняных кувшинах. А немного погодя в зал вошел Петрос, в руках — бесчисленные шампуры с нанизанными на них кусками горячего шашлыка. «Здесь нет меню,— объяснил шотландский коллега.— Петрос сам решает, что ты будешь есть. Надеемся, что сегодня... особенно в твою честь... И цена одна — три фунта стерлингов: хочешь — все съешь, хочешь — выпей чашечку кофе». Ну и Петрос... Видимо, эта атмосфера как раз и нравится холодным, но всем умеренным шотландцам.
Петрос был в меховой папахе, на боку кинжал. «Я поздно родился,— он засмеялся, кивнул на свой кинжал.— Роль фидаи только в ресторане исполнять приходится». Тигран вспомнил, что на ресторанной вывеске портрет Петроса, опять-таки в наряде фидаи. Смешно и трогательно. Провели тут удивительную ночь. Петрос спел по-армянски какую-то песню, потом предложил спеть вместе. Тигран только с грустью пожал плечами. Потом на столе появились новые кувшины с вином, новые закуски, новые шампуры с шашлыком. Вдруг Тигран заметил, что шотландцы перестали есть и вина себе больше не наливают, хотя их бокалы пусты,— только переглядываются украдкой.
Тигран поднялся, нашел Петроса у дверей кухни: «Что ты делаешь, Петрос? Может быть, у них нет столько денег...» Петрос громко рассмеялся: «Денег? Да что я, с них деньги, что ли, брать буду?» — «Ну, так скажи им».— «Пусть немножко помучаются...» Петрос, Петрос... Двери в кухню были распахнуты, а вся дальняя стена была зеркальной, точнее, там стояло огромное наклонное зеркало. Тигран засмеялся: «Ты раскрываешь все свои тайны».
Вместе с Петросом подошел он к столу. Шашлык стыл, бокалы у коллег были пусты. Петрос незаметно подмигнул Тиграну, тихонько засмеялся и сам разлил вино по бокалам. «Выпьем,— сказал он,— за мою радость. А вы гости моего соплеменника, стало быть, и мои гости...» Шотландцы оживились, и весь стол ожил. Потом Петрос опять пел. Тигран уже захмелел, стал подпевать... Вот так и познакомился с Петросом.
Телеграмма, пришедшая из Еревана и отыскавшая Тиграна в Эдинбурге, лежала на столе, он еще раз пробежал ее глазами. Может быть, позвонить Петросу? Посмотрел на часы —уже час ночи? В его «Армении» они гуляли два дня назад. А сейчас, среди ночи, у Тиграна не было никакой потребности есть, но рука, будто обладая автономией,
сама набрала номер «Маленькой Армении». «Жду»,— только и сказал Петрос.
«Маленькая Армения», как всегда, была битком набита людьми, однако швейцар-шотландец встретил Тиграна у дверей и провел в зал.
— Что будешь пить? — спросил Петрос.
— Виски.
— А может, вино? Я вчера получил. Из Армении.
— Виски.
— А есть что будешь?
— Кофе. Кофе может быть армянским?
— Ты чем-то озабочен, маэстро?
Тигран рассказал о телеграмме, о письме деда Ширака, полученном несколько лет назад,— теперь вот отмечают день рождения его жены.
— Ты должен ехать, Тигран,— сразу решил Петрос.— Армянский стол — университет, парламент, состязание мудрецов... С ума сойти можно. Мне уже надоели эти молчаливые едоки. А юбилярша почти что твоя бабушка, она обрадуется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179