Санча стояла на пороге, не решаясь войти. На миг ей показалось, будто Ги бросил быстрый взгляд на другую дверь в темном коридоре.
– Долго нам придется ждать? – поинтересовалась она, стараясь побороть подступающую панику.
– Нет, уверен, что совсем недолго.
– В таком случае не стоит разводить огонь, – сказала Санча и, вглядываясь в сумрак комнаты, опасливо переступила порог. – Вы не боитесь, что мы можем встретить здесь разбойников? Мне кажется, они любят прятаться в подобных местах. – Ее предположение развеселило его, и она смущенно замолчала.
Прошло несколько томительных минут. Ги беспрестанно расхаживал по комнате.
– Вы, я вижу, все-таки совсем продрогли, – наконец сказал он, – я схожу за хворостом и разожгу костер.
– Только не уходите далеко, – попросила Санча, которой было не по себе в этом заброшенном месте.
Оставшись одна в сумрачной комнате, Санча принялась внимательно осматриваться. Тьма быстро сгущалась, но в бледнеющем свете, льющемся в пустые провалы окон, еще можно было разглядеть на толстом слое пыли, покрывавшем пол, отчетливые следы ног. Среди них были и крупные, не принадлежащие ей или Ги. Она постаралась убедить себя, что следы давние и оставили их пастухи, паломники или разбойники, нашедшие в развалинах приют от ненастья.
С каждым мгновением становилось все темнее. Санча ждала уже довольно долго. «Куда он подевался?» – спрашивала она себя. Она прошла в другой конец комнаты, где из камня было сложено некое подобие очага. Кучка золы на камнях говорила о том, что кто-то когда-то грелся здесь у огня. Она опустилась на корточки, повинуясь совершенно абсурдной мысли, что от золы идет тепло, и дотронулась до камня. Камень был теплый. Она отдернула руку, словно обжегшись.
Теперь Санча была по-настоящему напугана. Ей почудилось, что в безмолвии ночи где-то неподалеку раздался слабый звон. Она мгновенно насторожилась, подняла голову и стала напряженно вслушиваться. «Это, может быть, конская уздечка», – успокаивала она себя, но сама не верила, что это так.
Вновь донесся тот же звук – словно прозвенели маленькие колокольчики. Санча окаменела. Звук повторился, отчетливей, ближе. Санча вскочила на ноги. Сердце ее бешено колотилось, глаза лихорадочно обшаривали темноту, слух предельно напрягся, стараясь уловить, откуда слышится звук колокольчиков. Да, колокольчиков, теперь она была совершенно уверена в этом!
Санча стояла не шевелясь и напряженно прислушивалась к тишине, которую нарушал лишь шелест падавших капель. Она подавила отчаянное желание крикнуть, позвать Ги. Где же он? Вместо этого она на ощупь, медленно двинулась к двери, ведущей в коридор. В этом месте над коридором не было потолка, и дверь вырисовывалась светлым квадратом в чернильной тьме комнаты.
Вдруг серебристо звякнули колокольчики, и темная фигура заполнила дверной проем. Санча завопила и отскочила назад. Когда она снова взглянула, фигура исчезла. Оцепенев от ужаса, Санча не сводила глаз со светлого квадрата.
«Это он! «– пронзила ее дикая, сумасшедшая мысль. Тот человек с колокольчиками на башмаках. Человек, который вытащил окровавленную голову Ричарда из мешка и гордо размахивал ею, как трофеем. Человек, который в ту ночь в Виндзорском замке хотел заставить ее замолчать навсегда.
Где же Ги? Неужели он не слышал ее крика? Почему не поспешил к ней? И тут ей все стало ясно. И то, зачем молодой француз заманил ее сюда и зачем искал предлог, чтобы оставить ее одну. Она подумала о кольце и о бродячем торговце. О Боже, какую ошибку она совершила!
Санча готова была разрыдаться. Она попыталась собраться с мыслями, но панический ужас лишил ее способности думать. Она видела перед собой только дьявольское лицо из своих кошмаров, ту фигуру в капюшоне. Серебристый звон колокольчиков стоял у нее в ушах. В гулкой со сводчатым потолком комнате он, казалось, звучал отовсюду.
Санча бросилась вперед. Единственной ее мыслью было добраться до двери и спастись в коридоре. Краем глаза она увидала его. Плащ развевался на нем, как крылья летучей мыши.
– Не-е-т! – закричала она громко и пронзительно, когда он схватил ее и прижал ее руки к телу. Она раскрыла рот, чтобы вновь закричать, но он зажал ей рот рукой. Она впилась зубами в жесткие пальцы. Яростно ругаясь, он отдернул руку.
Санча принялась что было мочи колотить его, брыкаться. Но тут сильный удар по голове сломил ее отчаянное сопротивление, и перед глазами поплыли огненные круги. Санча не потеряла сознание, она смутно сознавала, что ее волокут куда-то, слышала два мужских голоса. Один из голосов принадлежал Ги.
– Она и так умрет здесь от холода и голода, – убеждал молодой француз второго злоумышленника. Подняв фонарь, он еще раз взглянул на каменные ступени, круто уходившие вниз, в черную дыру глубокого склепа под полом храма. Он повернулся к Экстону. – К чему пачкаться и перерезать ей горло? – сказал он нетерпеливо. – Задвинем плиту, и ей отсюда никогда не выбраться.
– Хочу доставить себе удовольствие. Эта дрянь укусила меня! – прошипел Экстон, подхватил Санчу и поволок по мокрым листьям, устилавшим каменный пол храма. – Больше она не станет у меня на дороге. Уж на этот раз я перережу ее проклятую болтливую глотку. Тут нет Суинфорда, чтобы остановить меня!
Держа Санчу одной рукой, другой он вытащил нож с серебряной рукояткой.
В этот миг где-то поблизости заржала лошадь. Ей откликнулась другая. Экстон поднял голову.
– Я слышу лошадей. Пойди посмотри, в чем дело.
Ги тоже услышал. Поставив фонарь на землю и вытащив нож, он нырнул в коридор.
Санча уже пришла в себя. Туман в глазах рассеялся, и она увидела, как блестит сталь в руке Экстона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102