Он взмахнул рукой еще раз, и сквозь дымку стали пробиваться небольшие язычки пламени. По всему королевству таких очагов насчитывалось штук сорок. Разных размеров огоньки — от маленьких, где смуты только начинались, до больших, где ситуация грозила выйти из-под контроля.
— Как их много, — пробормотал Протарус.
Он бросил резкий взгляд на Калазариса и сказал:
— Ты никогда не говорил мне, что их так много!
— А, да, ваше величество, но я могу объяснить, — забормотал Калазарис. — Доклады задерживаются… из-за… трудностей.
Ирадж холодно кивнул ему и обратился к карте.
— Это самая последняя информация, которая поступает ко мне из наших храмов, — сказал Сафар. — И я думаю, впервые мы видим, насколько широкое распространение получили эти неприятные для нас события.
Калазарис с трудом подавлял гнев от столь высокомерных заявлений великого визиря. Главный шпион занимался тем, что показывал королю ту картину, которую тот хотел видеть, убеждаясь, что монарх в состоянии контролировать ситуацию. Этот же Тимур, с его сетью жрецов, просто вонзал нож в спину Калазарису.
И уже не в первый раз Калазарис поклялся про себя, что настанет день, когда он избавится от этого Тимура.
— Похоже, что самая серьезная проблема у нас в Каспане, ваше величество, — сказал Сафар, указывая на прыгающий язычок пламени неподалеку от западного моря.
— Да, да, — сказан Протарус. — Вот потому-то и встал вопрос денег. Нам необходимо отправить туда войска и подавить мятеж. Но казначей сообщил мне, что денег на оплату этой операции у меня нет. Сундуки пусты.
Он окинул взором карту, пересчитывая количество язычков пламени. Наконец взгляд его вновь обратился к горящему Каспану.
— Для Каспана деньги должны быть найдены, — сказал он. — Вопрос: где их взять?
— Налоги, ваше величество, — вмешался Лука. — Вот вам и ответ. Надо больше собрать налогов. Как вы сами говорите, только благодаря вашим усилиям и процветают ваши подданные. И за это процветание они должны с охотой расплатиться.
— Вынужден не согласиться, ваше величество, — сказал Сафар. — Процветание не носит всеобщего характера. В некоторых районах оно возможно, но лишь в тех, что не затронуты эпидемией и засухой. Должен напомнить нашему благородному другу, королю Луке, что эти условия за последние десять лет не просто превалируют в других районах, а еще и ухудшаются.
Фари фыркнул.
— Снова Хадин! — пробормотал он.
Сафар порывисто повернулся к старому демону.
— Но ведь я уже предоставлял вам доказательство, — сказал он. — Как можно не считаться с правдой?
— Да я ничего не отвергаю, — сказал Фари. — Проблемы действительно существуют. И возможно, они вызваны именно какими-то бедствиями в Хадин. Но с чем я решительно не согласен, так с тем, что проблемы эти будут длиться вечность. Ну и раньше случались бедствия. Засуха приходила. Засуха уходила. Эпидемия приходила. Эпидемия уходила. Это нормальный божественный цикл. Только самые благочестивые и набожные могут жить в вечной радости, получая заслуженное благословение.
— Я не собираюсь вступать в перепалку с моим уважаемым коллегой, ваше величество, — сказал Сафар. — Ведь вы хотите выслушать решение, а не дискуссию. И я могу предложить такое решение.
Протарус заерзал:
— Прямо сейчас?
— Я согласен с королем Лукой, ваше величество, — сказал Сафар.
Лука нахмурился. Куда это он клонит?
— Ответ в налогах, ваше величество, — сказал Сафар. — Вот только налоги надо брать не с тех, кто их платит, а с тех, кто не платит.
Калазарис сузил глаза. «Так вот о чем он», — подумал он.
— Обложите налогом меня, ваше величество, — сказал Сафар. — Я не только облагодетельствован вашими дарами, но еще и налогов с них не плачу.
Сафар указал на Луку, затем на Фари, на Калазариса, на всех в зале по очереди.
— Мы все процветаем, ваше величество, — сказал он. — Но ничего не платим за это.
Протарус заинтересовался.
— Я не раз утверждал, что моя щедрость — мой порок и моя добродетель, — сказал он. — Пожалуй, я действительно прощал больше налогов, чем следовало бы.
— Вот именно, ваше величество, — сказал Сафар. — И я уверен, что все мои коллеги с радостью разделят с вами тяжелую ношу в этот непростой момент.
— Ага, налог в связи с чрезвычайным положением, — сказал Протарус. — Может быть, такое название сотрет кислые выражения с некоторых лиц. — Он улыбнулся Луке и Фари. Оба в ответ выдавили из себя улыбки. Затем он вновь обратился к Сафару: — Временный налог, лишь на период чрезвычайного положения. И, говоря политическим языком, лучше его принять единогласно.
— Я не боюсь этой жертвы, — сказал Лука. — Но должен указать, что и этих денег будет недостаточно. Может быть, хватит на Клепан. — Он указал на череду огоньков на барельефе. — А как быть с остальными?
— Король Лука совершенно прав, ваше величество, — сказал Калазарис. — И я также присоединяюсь к его желанию пойти на жертву и разделить с вами бремя трудностей. Но еще я хотел бы выяснить вопрос относительно чрезвычайности. — Он указал на барельеф. — В основе всех наших проблем, ваше величество, находится негативизм во всех его проявлениях.
Протарус заинтересованно поднял голову.
— Мы запугали наших подданных, ваше величество, — продолжил Калазарис. — Все время они слышат только плохие вести. А такая ситуация порождает слухи о том, что дальше будет еще хуже. И тогда слабые люди вовлекаются в мятежи. А добрые честные люди вынуждены лгать сборщикам налогов, когда те приходят за деньгами. И тем самым скрывается огромное количество денег, которое по праву принадлежит вам. Огромное количество, ваше величество.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158