На полпути к скалам Умлак, его люди и маленький народ отделились от основного отряда, выстроились полукругом лицом к Созданному и стали ждать его команды.
Орхунг повернул голову и взглянул на своих помощников, но тут же отвернулся опять. Никто не видел, чем он там занят. Вдруг Умлак с выражением глубокой тревоги припустил вверх по склону вдогонку Варгалоу и Оттемару.
– Зло усилилось, – сообщил он. – Мы чувствуем его под землей, словно пробуждающийся вулкан. Камень стонет от боли. Силы людей Истинной Крови для этого недостаточно. Наверняка им помогает сам Анахизер. Это его мощь до краев наполняет созданное ими заклятие.
– Значит, Эвкор Эпта вступил с ним в союз! – воскликнул Оттемар. – Но как ему удалось? Как жители города допустили такое?
– А их никто и не спрашивал, – заявил Варгалоу. – Они предназначены в жертву Анахизеру. Он питает ими свою силу, для него чем больше погибших, тем лучше. Отарус был прав: Эпта задумал наслать на Римунов и узурпаторов Империи, вернее, их потомков, такой же потоп, какой их предки, по его представлениям, наслали на прежних хозяев этой земли. Изящная месть.
Вдруг яркая вспышка голубого света омыла крошечную фигурку на берегу пролива, и из-под земли раздался рокот, словно где-то в ее недрах начиналась гроза. В следующее мгновение туча песка поднялась в воздух и скрыла море от глаз наблюдателей; одновременно сквозь грохот и скрежет крошившегося камня до них долетела песня Камнетесов. Огромный кусок берега медленно пополз вниз, заполняя собою узкий пролив.
Оползень продолжался несколько минут. Когда все наконец стихло и облако пыли рассеялось, они увидели, что западный берег Застежки тоже обрушился. Форт, в котором совсем недавно побывали солдаты Оттемара, исчез, а вместе с ним и кусок крепостной стены в полмили длиной. Такие же разрушения были видны и по ту сторону пролива. Застежка защелкнулась, но от человека, который это сделал, не осталось и следа.
– Мы его потеряли? – спросил наследник.
– Хотелось бы мне сказать, что нет, – ответил Варгалоу без всякого выражения на лице, и окружающие, глядя на него, подумали, что он еще более жесток и беспощаден, чем им казалось сначала. На самом деле ему хотелось кричать от боли и гнева. – Но я не понимаю, как он мог спастись, когда все вокруг рушилось.
– То, что произошло с Застежкой, сущие пустяки по сравнению с тем, что сейчас развернется там, – мрачно произнес Умлак и махнул своей каменной дубинкой в сторону Города. Его люди, закончив работу, уже поднялись по склону и присоединились к остальным.
Одного взгляда на гавань хватило, чтобы понять, какое светопреставление там сейчас начнется. Огромные воронки уже появлялись на поверхности воды, затягивая в себя корабли, оказавшиеся поблизости. Даррабан вошел в лагуну с десятком своих отборных судов; Феннобар, без сомнения озадаченный внезапным появлением Труллгунов, поспешил ответить на вызов противника, выслав ему навстречу свои корабли. Пока Орхунг и Камнетесы обращали в щебень утесы Застежки, два враждебных флота кружили друг вокруг друга, как спущенные с цепи бойцовые псы, которые, прежде чем кинуться на врага, высматривают его уязвимое место. Наконец прямо посреди гавани они сцепились. Эскадра Феннобара численностью превосходила неприятеля, к тому же Труллгуны не знали, что путь к отступлению отрезан.
Андрик плыл вперед со всей скоростью, на которую только способны были его длинные мускулистые руки. Но задолго до того, как отчаянный пловец смог достичь отцовского корабля, что-то вцепилось ему в ноги, дернуло вниз, и водоворот затянул его на дно и выбросил сквозь взорванную магическую стену на улицы старого города. Наверху вода быстро прибывала. Невиданный доселе прилив бился о набережные, размывал стены складских помещений, выбрасывал в море груды зерна и других припасов. Зеваки, собравшиеся на берегу, чтобы поглазеть на морской бой, гибли без счета. Предпортовые улочки затопило. Воды, хлынувшие под землю, быстро заполнили пустую оболочку мертвого города, его крыша не выдержала и начала трескаться, как скорлупа. Целые кварталы в одночасье поглотил кипящий котел. Рев стоял такой, будто десять разгневанных богов выясняли отношения, таская друг друга за чубы. И посреди всего этого хаоса плескались волны силы, от которой дрожала земля и весь остров сотрясался, точно в первый день творения.
Тем временем Даррабан и Феннобар сошлись врукопашную на палубе, а их люди ожесточенно рубили друг друга, не ведая о грозившей им опасности. Так они и ушли на дно, поглощенные огромным водоворотом, не успев понять, что же случилось. Рударик, чей корабль миновал морские ворота последним, увидел, как суда впереди внезапно исчезли, будто провалились в люк. Он тут же дал команду поворачивать к берегу, но было уже поздно: гигантские волны подхватили корабль и начали подбрасывать, переворачивая с боку на бок. Вдоволь натешившись, море пожрало и его вместе со всей командой. Никто не уцелел – ни Труллгуны, ни Гамавары. Корабли Кранноков, стоявшие в порту, были разбиты в щепки как игрушечные и разделили судьбу остальных.
Ранновик и Руан, которые подошли к острову как раз перед тем, как началось обрушение утесов Застежки, с ужасом и изумлением смотрели на гигантский оползень. Предводитель Гамаваров спешно повернул свой флагман к берегу, хотя и знал, что высадиться там невозможно. Остальные корабли стали на якорь в открытом море. Они ничего не могли поделать, оставалось только ждать. Солнце садилось, тяжелые черные облака расселись на вершинах Медальона, точно зрители в театре. Ранновик, уверенный, что катастрофа, свидетелями которой они стали, – дело рук защитников острова, никак не мог собраться с мыслями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143