Завтрак кончился, но по-прежнему не было Филлис. Кэтрин нетерпеливо постучала туфелькой по полу в кают-компании, а затем решила преступить вердикт, согласно которому юной леди не позволялось оставаться одной. Она подхватила свой зонтик и экземпляр «Миддлмарга» Роман Дж. Элиот (1871–1872).

и снова поднялась на палубу.Первой проблемой было разыскать свое кресло, и это оказалось нелегко. Она бесцельно слонялась туда-сюда, читая имена на табличках, прикрепленных к составленным тесными рядами креслам, когда за ее спиной раздался глубокий мужской голос:– Могу я чем-нибудь помочь? Наверное, вы ищете свое кресло. Если вы соблаговолите назвать ваше имя, я наверняка смогу его отыскать.Оказалось, что к ней обращается приятный на вид молодой человек, сидевший с нею за одним столом во время завтрака. Можно ли считать это обстоятельство равным тому, как если бы они были представлены друг другу? Кэтрин колебалась, не решаясь ответить. Прилично ли поддержать этот разговор?– Благодарю вас, – нерешительно отвечала она. – Там должна быть табличка с надписью «мисс К. Энсон».Через несколько секунд кресло было доставлено и расположено самым удобным образом.– Вы позволите, я принесу сюда и свое? – осведомился молодой человек.Это уж было слишком. Одно дело обменяться парой ничего не значащих слов, и совсем другое – разрешить усесться подле себя. «Проклятье», – подумала Кэтрин, разозлившись на весь свет. Но разве для нее самой эти условности имеют значение? Нет, ей приходится беспокоиться о том, что подумают другие люди, и в особенности дядя Седрик. Он терпеть не мог тех, кого именовал «ловцами удачи». И все же сейчас она сочла возможным на время позабыть о грозных предостережениях: разбитные волокиты, заинтересованные в ней лично, не так опасны, как те, кого привлекают ее деньги.Проникшись мятежным духом, она кивнула в ответ, хотя и понимала прекрасно, что в глазах тех, кто знаком с правилами хорошего тона и привык проводить утренние часы, сплетничая по поводу других пассажиров, она совершает непростительную оплошность.Она улыбнулась как можно дружелюбнее, и он ответил тем же.– Меня зовут Уоррен Арнолд, – представился юноша. – А вы, как я понял, мисс Энсон. Мне позволено будет узнать, что означает инициал «К»?– Кэтрин, – отвечала она и добавила: – Ведь вы американец, не так ли?– Совершенно верно, мэм. Возвращаюсь домой, посмотрев на Старый Свет.Она слышала, что американцы меньше привержены формальностям, чем европейцы. Это объясняло и его излишнюю общительность, и торопливое предложение помощи. Она скосила в его сторону глаза, пока он пододвигал свое кресло чуть-чуть ближе. Его бледно-голубые глаза контрастировали с загаром, покрывавшим мальчишеское лицо, а довольно длинная каштановая шевелюра завитками падала на уши. Во всем его облике ощущалось что-то искреннее и открытое: в улыбке, в глазах, в жестах. Она решила, что его вряд ли назовешь алчным охотником до чужих денег, так как его белый костюм хотя и носил следы небрежного обращения, был несомненно пошит каким-то дорогим портным.Она обратила внимание на его пальцы: длинные и прямые, с тщательно наманикюренными ногтями правильной формы. Видимо, в отличие от костюма к своим рукам он относился с гораздо большим вниманием. Тяжелый труд этому человеку был явно незнаком. Придя к выводу, что она сделала правильный выбор, обзаводясь новым приятелем, Кэтрин выбросила из головы опасения насчет дяди Седрика.Что за удивительная перемена! – думала девушка. – Сидеть на этой гладкой палубе в окружении незнакомых людей, обмениваться любезностями с приятным юношей, тоже незнакомым, наслаждаясь солнцем, ласкавшим ее руки и вытянутые ноги, ничего не делать и ни о чем не заботиться, кроме собственных развлечений. Неожиданно она рассмеялась, откинув голову на спинку кресла и уронив широкополую шляпу. Солнце вызолотило ее локоны и придало нежный оттенок ее чудесной коже.– Не лучше ли будет открыть ваш зонтик, мэм? – оживленно предложил юноша. – Могут появиться веснушки.– У меня всегда появляются веснушки от солнца, – отвечала она. – Это меня не тревожит.– Вы совершенно необычная девушка. Я подумал об этом еще тогда, когда увидел вас за завтраком. Потому я и решился к вам подойти.– Вы преследовали меня? – потупив взор, спросила она.– Должен признаться – да. – Уоррен Арнольд тоже опустил глаза и уставился на свои крепко стиснутые руки.Неожиданное признание привело ее в восторг, а его манеру говорить она сочла завораживающей. Если у Кэтрин и оставались какие-то сомнения, они тут же рассеялись. Никогда в своей жизни ей не приходилось флиртовать, и вот теперь она ощутила такую возможность. Все эти чудесные новые наряды должны же быть оценены кем-то еще, кроме дяди Седрика! У нее появилось чувство, словно она, распростившись со старыми идеями, выходит на яркий солнечный свет из душной темницы, думая: «Может быть, в конце концов я стала чуть-чуть более привлекательной…»Кэтрин отложила в сторону книжку, поудобнее расположилась в кресле и спросила:– Почему же вы преследовали меня?– Вы не обидитесь, если я скажу, что делал это потому, что вы очень милы и выглядите очень одиноко? – Его глаза блестели из-под пушистых каштановых ресниц.– Нет, не обижусь. Не знаю, как насчет моей внешности, но я вовсе не одинока. Я путешествую со своим дядей и служанкой.– В Новый Орлеан?– Да.– И это ваш первый визит?– Да.– Я многие годы прожил там. Может быть, вы позволите мне показать вам город? – Он подался вперед в кресле, беззаботно бросив панаму на палубу, весь светясь от оживления и веселья. – Там есть масса интересных мест.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149