Хлыст для верховой езды лежал на кресле. Сэр Джошуа схватил его и больно сжал плечо девушки.
– Как его зовут? Скажи мне его имя. Рассказывай, чем вы занимались?
– Я вам сказала: ничего не было, ничего.
– Проклятье! Бессовестная лгунья! Ревность и ярость замутили его разум. Он швырнул девушку на угол стола. Сильной рукой разорвал платье и тонкую нижнюю рубашку. Обрушившийся хлыст вгрызся в обнаженную плоть.
Изабелла вздрогнула, до крови закусила губу, но не проронила ни слова.
Ее вызывающее поведение пробудило в сэре Джошуа всепоглощающую бешеную ярость. Он снова и снова опускал хлыст, но она так и не закричала, не запросила пощады. Он находился в плену нахлынувших чувств до тех пор, пока на одном из красных шрамов не показалась тонкая струйка крови. Тогда только сэр Джошуа, казалось, осознал, что он делает. И резко остановился, ужаснувшись содеянному. Он вдруг отшвырнул от себя хлыст и повернулся к ней спиной.
– Убирайся, – сдавленным голосом проговорил он. – Убирайся с глаз моих. Иди!
Изабелла не могла пошевелиться: от боли и потрясения кружилась голова, она была на грани обморока. Девушка уцепилась за спинку стула, закрыла глаза, собираясь с силами, чтобы идти. Потом медленно стянула на груди остатки платья и, с трудом передвигаясь, вышла из комнаты.
Внизу Венеция напевала печальную мелодию, а Изабелла карабкалась вверх по лестнице, и от каждого движения по телу разливались волны жгучей боли. К счастью, ей никто не встретился по пути к спальне. Изабелла упала ничком на кровать.
Он хотел унизить ее, заставить просить пощады, признаться в чем-то, чего она не совершала, но потерпел неудачу. Изабелла ничего ему не сказала, и Люсьен был в безопасности. По крайней мере, она могла утешаться этим. А что еще может предпринять дядя? Сейчас Изабелла была не в состоянии об этом думать, потому что боль и горе были слишком сильны, и, помимо ее воли, на глаза навернулись слезы.
Шел уже одиннадцатый час, когда Гвенни, отправляясь спать, услышала приглушенные стоны и в нерешительности остановилась. Она постучала и, не получив ответа, открыла дверь и вошла. В комнате было темно, но она разглядела лежащую на кровати Изабеллу. Неся перед собой свечу, Гвенни подошла к ней и тут же вскрикнула, увидев исполосованную спину девушки.
– О, мисс Изабелла, что с вами случилось? Кто же такое сотворил с вами?
– Неважно кто, Гвенни, – Изабелла с трудом приподнялась. – Ты можешь помочь мне?
– Может, позвать миссис Бедфорд? Надо послать Джейсона за доктором.
– Нет-нет, дело не настолько плохо. Помоги мне, пожалуйста, Гвенни. Там, в одном из ящиков комода есть мази и бальзамы. Мисс Холланд дала их мне для Ги еще в те времена, когда он так часто дрался в школе. Найди их, пожалуйста, и смажь меня. Это поможет заживлению рубцов.
– Я сделаю все, как надо, – прошептала расстроенная Гвенни. Она выросла в семье, где было восемь детей, и они никогда не могли позволить себе дорогостоящее лечение у врача, разве что в крайнем случае. Гвенни знала, как лечить порезы, ушибы и рубцы от плети. Она осторожно наложила мазь на следы ударов, потом накрыла их куском мягкой ткани и помогла Изабелле надеть ночную рубашку.
– Кто это сделал, мисс? – прошептала она. – Хозяин?
Бесполезно было отрицать. Изабелла кивнула.
– Дядя очень рассердился на меня и потерял самообладание.
– Ему должно быть стыдно, – сердито сказала Гвенни. – Он никогда и пальцем не тронул ни мистера Джеймса, ни мисс Венецию, что бы они ни сделали.
– Ну что ж, – вздохнула Изабелла. – Пожалуйста, Гвенни, никому не говори об этом. Я… я не хочу, чтобы все узнали. Это так… так унизительно. Я побуду в своей комнате несколько дней. Скажи им, что я больна – простуда и жар – и лучше всем держаться от меня подальше, на всякий случай, вдруг это заразно. Сделаешь это для меня, Гвенни?
– Можете мне доверять, мисс, – твердо заявила Гвенни, – но дела ваши плохи. Если бы только я могла одолжить хозяину хоть чуточку своего ума!
Мысль о том, как маленькая Гвенни могла бы перевоспитывать чудовищного сэра Джошуа, заставила Изабеллу слабо улыбнуться. Было странно, что не случилось самого ужасного: никто не догадался, что произошло в тот вечер. Сэр Джошуа никому ничего не сказал и резко оборвал Джеймса, когда тот попробовал задать вопрос.
– Я не хочу больше слышать об этом, – заявил он, – и буду тебе благодарен, если ты не дашь повода слугам для пересудов.
Как выяснилось, недостача денег произошла из-за ошибки в расчетах мистера Фореста, и на следующий же день он пришел с извинениями.
Изабеллу оставили в покое. Один раз заходила тетя Августа. Справившись о здоровье, она тотчас же удалилась. Заглядывала миссис Бедфорд, чтобы любезно спросить, не нужно ли чего. И Ги просовывал голову в дверь, интересуясь, как она себя чувствует.
– Гвенни говорит, ты больна. Что я могу для тебя сделать, Белла?
– Я всего лишь немного простудилась. Погода резко изменилась, и я промокла насквозь в тот день, когда была гроза.
– Побереги себя и полежи в постели. Весь дом перевернут вверх дном. Кажется, намечается приезд гостей.
Следовательно, тетя Августа была недовольна тем, что не сможет распоряжаться Изабеллой по своему усмотрению. Венеция подтвердила это, забежав однажды к Изабелле.
– Гвенни сказала маме, что у тебя простуда и жар.
– Да, это так. Ты лучше не подходи близко.
– Да ну, я не боюсь. Ты не выглядишь очень больной.
– Я уже чувствую себя гораздо лучше. – Изабелла сидела в постели. Гвенни подложила ей за спину самую мягкую подушку. Боль проходила, но каждое движение еще причиняло страдание. – Думаю, завтра я смогу встать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166