Изабелла стояла на тропинке и смотрела, как он уезжает по направлению к Райю. Чувство безнадежного одиночества, не покидавшее ее весь день, сразу отступило. Как тогда, много лет назад, его дружеская поддержка помогла ей обрести спокойствие и уверенность в себе.
В поместье царила тишина. Венеция с матерью только что вернулись из утомительной поездки с визитами к знакомым и теперь отдыхали в ожидании ужина. Сэр Джошуа вернулся один, без друзей, значит, вечерняя трапеза будет спокойной. Изабелла не стала ломать себе голову: оставаться ли ей в комнате или встретиться лицом к лицу с тетей, как будто между ними ничего не произошло. Возможно, что беседа с Робертом Эрмитейджем придала ей храбрости. Она смело вошла в столовую. Щека опухла и потемнела. Сама того не осознавая, Изабелла одержала, пусть маленькую, но победу. Об этом говорило хотя бы то, что тетя не захотела ворошить тягостные для обеих воспоминания – вряд ли Изабелла в ее нынешнем расположении духа покорно перенесла бы наказание. Злость на непокорную племянницу все еще бушевала в Августе, но она ничего не сказала мужу. Ги сразу обратил внимание на лицо сестры и встревожился больше, чем если бы сам заработал такой синяк.
– Боже мой, Белла, – воскликнул он, – что это с тобой?
– Я споткнулась и упала на камни.
– Лучше бы ты упала на свою проклятую собаку, – проворчал Джеймс, в последнее время постоянно пребывавший в плохом настроении. – Эту суку надо прибить.
– Почему? – спросила Изабелла, защищая свою любимицу. – Бет тебе ничего плохого не сделала.
– Она скалит зубы, когда я прохожу мимо.
– Ты сам виноват. Сбросил ее как-то с лестницы. Она такого не забывает.
– Еще раз попадется у меня на дороге, я ее пристрелю.
– Если ты это сделаешь, то поплатишься, – запальчиво встрял Ги.
– Смотри-ка, оказывается, он умеет говорить. А я-то думал, кошка съела твой язык, – издевательским тоном произнес Джеймс. – На что мне рассчитывать, кузен? На пару ударов кулаком?
– Ты хочешь меня оскорбить? – Ги вскочил на ноги. – Если на то пошло, я тебе покажу, что можно сделать кулаками! Мы это выясним раз и навсегда. Выходи!
– Ради Бога! Прекратите! – прогремел голос сэра Джошуа и раздался такой удар кулаком по столу, что все подпрыгнули. – Кончайте перебранку, вы двое. Джеймс, оставь собаку в покое. Вреда от нее нет. А ты, Ги, чем драть глотку попусту, мог бы помогать вечерами мистеру Форесту с расчетами. Он завален работой.
– Я работаю весь день, и никто не заставит меня работать еще и по вечерам! Пусть мистер Форест идет ко всем чертям. – И Ги пулей вылетел из столовой, не доев свой ужин.
– Несносный мальчишка! – пробормотал Джеймс. – Шуток не понимает.
– Оставь его в покое, – буркнул его отец.
– Ах, Боже мой! – капризно воскликнула Венеция. – Неужели мы не можем спокойно поужинать без этих глупых ссор? Папа, мы останемся здесь на все лето? Нельзя ли поехать на несколько недель в Бат, как в прошлом году? Сегодня мы навестили знакомых, так вот, абсолютно все, кроме нас, туда уезжают. Правда, мама? Это так грустно.
– Может быть и грустно, но на поездку в Бат ушло бы столько денег, сколько стоит дюжина новых платьев для вас обеих, и Бог знает, что еще. – Но сэр Джошуа уже смягчился. Венеция всегда была его любимицей. – Посмотрим. Может быть, позднее, перед отъездом в Лондон. – Он взглянул на жену. Мы с матерью это обсудим. Попробуем убедить молодого лорда Килгоура провести с нами несколько дней. Ты хочешь этого, кошечка моя? – Он хитро посмотрел на дочь и ущипнул ее за щеку.
Венеция вскинула головку.
– О, папа, ну что ты! Не говори так.
«Да, но что об этом думает сам лорд Килгоур?» – с нежностью подумала Изабелла. Она-то знала Роберта гораздо лучше, чем все остальные.
Изабелла нашла причину выйти и тут же отправилась на поиски Ги, но он уже исчез. И это повторялось почти каждый вечер. Она знала, что брат сошелся с самыми отчаянными парнями во всей округе: младшими сыновьями фермеров и некоторыми разнузданными молодыми помещиками – другой компании у него здесь не было. Обычно они собирались в «Корабле на Якоре», и Ги, который был раньше таким милым скромным мальчиком, не выносил вида крови и предпочитал уткнуться в книгу, чем участвовать в шумных играх, теперь стремился стать жестоким и бесчувственным. Он заставлял себя участвовать в петушиных и собачьих боях, охотился на крыс с маленькими терьерами в огромных амбарах, от которых раньше пришел бы в ужас. Изабелла была почти уверена, что он примкнул к шайке контрабандистов, которую возглавлял Джонти Дейли, хотя брат и, отрицал это. По-своему привлекательный, самоуверенный и самонадеянный Джонти как раз и был человеком, способным понравиться Ги в его состоянии.
В тот вечер Изабелла долго стояла у окна и смотрела в сад. Эти ночи крестьяне называли «лунной темнотой»: это – когда исчезает полная луна и нарождается новый тонкий серп месяца. Именно в эти ночи лодки выходили в море навстречу французским люгерам, чтобы взять у них товар и потом выгрузить его здесь, на этом затерянном пустынном берегу. Людей было немного – все местные, и секретов никто не выдавал. Таможенная полиция была немногочисленной, и ей редко удавалось поймать контрабандистов, но даже если и удавалось, ни один суд не мог вынести справедливый приговор. Свидетели, при необходимости, не моргнув глазом могли поклясться, что в ночь происшествия обвиняемый лежал в постели больной или находился, по крайней мере, в пяти милях от места, где поймали контрабандистов. И только иногда, прибегнув от отчаяния к помощи драгунов, удавалось на время усмирить нарушителей закона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166