Не избавишь меня от этого проклятого куста?
– Зачем ты выкапываешь розу?
– Только одну. Она какая-то бесформенная и некрасивая, несмотря на все мои усилия. Хватит болтать, копай! Вот мои перчатки, куст колючий.
Том втиснул руки в маленькие перчатки, запачканные землей, и ухватился за куст. Приложив некоторое усилие, он дернул упрямое растение, и через секунду оно лежало рядом с ямой.
– Вот так-то! – воскликнул Том, улыбаясь матери.
– Между прочим, что ты здесь делаешь? – спросила Ева; сегодня была пятница, то есть будний день. – Разве тебе не следует сейчас находиться на работе?
Том засмеялся, но через мгновение его лицо стало серьезным. Ева подумала, что сын нервничает.
– Мне надо с тобой поговорить.
– Хорошо. – Ева сняла шляпу, чтобы лучше видеть сына. – Я вся внимание.
– Отлично. – Он взъерошил волосы и растерянно улыбнулся. – Дело в том, что… Дипа беременна.
Прежде чем до Евы дошел смысл сказанного, он добавил:
– Мы планируем оставить ребенка и… пожениться.
– Дипа беременна? – переспросила Ева с тайной надеждой, что ослышалась и Том говорит о ком-то другом, а не о своей подружке.
Еве нравилась Дипа, но… Дети? Женитьба? Она еще не оправилась от предыдущего известия о помолвке. Этого не может быть. Не может быть. Нет!
– Да. – Том засунул руки в карманы и подтянул джинсы.
– Как это случилось? – спросила Ева и тут же подумала, что более дурацкий вопрос трудно было придумать.
– Полагаю… обычным путем, – усмехнулся Том.
– Ты знаком с контрацепцией с шести лет. Этому не может быть оправдания! – сердито воскликнула Ева.
Том ответил чем-то вроде смешка или издал какой-то невнятный звук и опять поддернул джинсы, что в общем-то не помогало, потому что они были ему велики и сразу же сползали вниз.
Ева почувствовала, как сердитый румянец залил лицо. Ее сыну только что исполнилось двадцать, он рассчитывал получить серьезную работу, и вдруг… женитьба на студентке, которая еще моложе его, хотя и не такая легкомысленная. Он не понимает, что делает! Они не понимают, что делают!.. А ведь то же самое случилось когда-то с ней самой.
Ева почувствовала, что глазам стало горячо от наворачивающихся слез. Беременность в двадцать лет, замужество… и вот как это все обернулось.
Ей так хотелось, чтобы у детей жизнь сложилась иначе.
Господи!
Том обнял ее.
– Прости, – пробормотал он, прижимая мать к себе.
Ева приникла к нему.
– Том, придется очень тяжело. Ребенок!.. Вы должны были все обдумать.
– Мы думали. Очень много думали. Конечно, это не совсем то, что мы планировали, но что теперь делать?
Еву поразила серьезность его тона.
– Ты любишь ее?
– Да, я ее люблю, и она любит меня, и мы вместе сделали ребенка.
Для него все было просто, как и бывает в двадцать лет: только вперед, не обращая внимания на трудности, которых всегда ждут в жизни более зрелые люди.
Однако Ева почувствовала себя немного лучше.
– Все будет классно, мам! – воскликнул Том, опять подтягивая джинсы.
– Тебе нужен пояс, – сказала она и улыбнулась. – Робби станет дядей, а ему только два года. – Ева не знала, смеяться ей или плакать, что думать и как поступать.
– Это круто. – Том опять поддернул джинсы.
Ей с трудом верилось, что сыну двадцать лет. Она в этом возрасте уже родила Денни, а Том выглядел тинейджером. Ева вспоминала себя в двадцать лет в строгом костюме с уложенными феном волосами. Ей казалось, что она была такая взрослая, а теперь – посмотри на нее… Уже не в первый раз Ева подумала: как бы все сложилось, если бы она могла повернуть время вспять? Возможно, сейчас она была бы замужней домохозяйкой с двумя детьми, живущей с мужем-бизнесменом в прекрасном доме, полном антикварной мебели, и чистила бы одежду в химчистке, а не тратила столько времени на стирку. Но она одинока, бестолково проводит время с молодежью и детьми. Живет в полуподвальной квартире, слушает поп-музыку и одевается не в самых лучших магазинах. Странным образом сложилась ее жизнь.
– Когда должен родиться ребенок? – спросила она, отбрасывая волосы с лица и вытирая руки о брюки.
– В начале сентября. Сейчас восемнадцать недель… Мы не слишком спешили сообщать о ребенке. Решение нам далось с трудом.
Ева обратила внимание на «восемнадцать недель». Ее сын уже использует медицинскую терминологию.
– Ее тошнит?
– Ужасно. Если бы мне ее не было так жалко, это выглядело бы довольно смешно.
– Бедная девочка. Она не пробовала есть имбирное печенье?
– Мама, она перепробовала все имбирное – имбирное печенье, имбирный чай, имбирное вино. Даже сырой тертый имбирь. Все это тут же оказывалось в унитазе.
– Бедняжка… А ее родители уже знают?
– Она расскажет им в выходные. Вот думаю, ехать с ней или нет. Не хотелось бы попасть под горячую руку. – Он улыбнулся и опять поддернул джинсы.
«О Господи! Как бы это получше спросить о культурных традициях азиатской подружки сына?»
– А какие у них привычки, религия?
– Они принадлежат к англиканской церкви, как ни странно. Наверное, к их предкам приезжали миссионеры.
– Можно дать совет?
Он кивнул.
– Когда пойдешь знакомиться с семьей, не надевай эту футболку.
– Ладно, не буду.
«Порнозвезда»! Это еще что. Однажды в воскресенье Том явился на ленч, напялив на себя футболку с надписью «Мастурбация – не преступление».
– Ты действительно считаешь, что вам необходимо жениться? – спросила Ева. Брак казался ей слишком сложным испытанием. – Не лучше ли для начала просто пожить вместе?
– Нет, мы хотим пожениться, мама.
Ей ничего не оставалось делать, как оценить их энтузиазм… или, лучше сказать, слепой оптимизм.
– Когда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83