Так?
– Вообще-то я собирался сказать, что приеду через полчаса. И чтобы к этому времени ты была во всеоружии – причесана, накрашена и все такое. Мы едем ужинать в город. Тебя ждет гигантский стейк, столь же гигантский салат и слоеный торт с клубникой. В неограниченном количестве. После того, чем я питался целых два месяца, я намерен устроить гастрономическую оргию!
– Если все так плохо, почему бы тебе не сменить работу? – рассмеялась Морин.
– Ни за что. Мне такая жизнь нравится… того же и всем желаю. Итак, не забудь – через полчаса. Я уже выезжаю.
Он повесил трубку, не дожидаясь ее ответа, и Морин сразу вспомнила эту его несносную привычку – он никогда не утруждал себя излишними любезностями. Может, в этом виновата жизнь в местах, где нет даже намека на блага цивилизации?
Тем не менее, снова поднимаясь в спальню, она поймала себя на том, что улыбается. Как странно. Морин вовсе не одобряла принципы Ноа – жить независимо, ни за что и ни за кого не отвечая. И все же… как давно она не испытывала такого радостного возбуждения. Возможно, причина крылась в том, что она точно знала – сегодня вечером ей не грозит выслушивать соболезнования или советы, которых она за прошедшие недели получила столько, что хватит до конца жизни.
Она сильно похудела, и платье, что при покупке сидело на ней в обтяжку, теперь оказалось совсем свободным; Морин даже пришлось разыскать золотой поясок, чтобы немножко стянуть его в талии. Она знала, что это блестящее янтарное платье как нельзя больше шло ей. В нем она выглядела…
– Шикарно… благодарю за комплимент, – улыбнулась своему отражению Морин.
В безотчетном порыве она, причесавшись, оставила волосы распущенными и просто подхватила их по бокам заколками. Неужели прошло каких-нибудь шесть недель с тех пор, как Ноа советовал ей выбирать себе прическу посвободнее? Интересно, отчего это мужчин так привлекают длинные распущенные волосы? Видимо, в них дремлют какие-то первобытные инстинкты.
Значит, Ллойд был ближе к цивилизации, чем большинство мужчин, потому что любил строгие, гладкие прически… или же он предпочитал их просто потому, что с такими прическами она казалась гораздо старше, а разница в возрасте между ними сглаживалась?
Она поспешно отмахнулась от неприятной мысли и направилась из спальни вниз. Шелли возникла на пороге кухни, когда Морин отставляла с плиты недоваренный из-за звонка Ноа суп. Падчерица обвела Морин с ног до головы оценивающим взглядом:
– Собралась куда-то? – Ее резкий тон граничил с грубостью.
– Ужинаю с Ноа. Он только что вернулся из Найроби.
Глаза Шелли сузились.
– А почему ты мне об этом раньше не сказала? – выпалила она. – Мне же нужно время, чтобы одеться.
Морин неуверенно молчала. Относилось ли приглашение Ноа и к Шелли тоже? Подумав, она решила действовать дипломатично.
– Он позвонил буквально несколько минут назад. Вы с друзьями уже ушли.
Шелли ответила тяжелым подозрительным взглядом, развернулась – и через миг ее каблучки зацокали по лестнице. Морин закончила с делами на кухне и прошла в гостиную.
Включив свет, она огляделась и удовлетворенно вздохнула. Глубокие уютные кресла и диван; накидки и портьеры из плотного шелка; старинный письменный стол и длинные ряды полок с прекрасно изданными – и любимыми – книгами; китайская шелковая ширма позади дивана; коллекция хрусталя и фарфора, доставшаяся Ллойду от матери, к которой уже сама Морин добавила купленный на одном из аукционов изящный медный сервиз… все это могло бы выглядеть неуклюжим сборищем несочетаемых предметов и стилей, но Морин чувствовала, что от просторной комнаты исходит редкая аура удобства и элегантности одновременно.
Она обставила гостиную собственными руками, несмотря на то, что Ллойд упорно настаивал, чтобы она обратилась за помощью к профессиональному декоратору. В конце концов он все же согласился, что Морин была права и что приглашенный со стороны человек ни за что не сумел бы с такой точностью отразить вкусы живущих в доме людей.
«Для меня важнее всего – уют, – решила Морин, принимаясь за переделку гостиной. – Удобство и раскрепощенность – для друзей Шелли. И элегантность – для Ллойда, который не может ударить в грязь лицом перед важными клиентами».
Как странно, что один лишь Ноа и отметил тонкое сочетание в облике комнаты вкусов Ллойда и ее собственных. Что он сказал, впервые увидев обновленную гостиную? Ах да, кажется, так: «Аккуратнее, мисс Берите-с-меня-пример! Если вам вдруг вздумается заменить эти потрепанные старинные издания на новомодную литературу, предупреждаю – лучше сразу сматывайтесь от греха подальше, не то опозоритесь на всю округу».
В дверь позвонили в тот момент, когда она ставила пластинку на проигрыватель. Морин подойти не успела. Шелли кубарем скатилась по лестнице, и к тому времени, когда Морин дошла до холла, дверь уже была распахнута, и Шелли, в мини-халатике, уже висела на шее Ноа.
– Потрясающе! Я буду готова через пару минут. Как это вышло, что не я первая узнала о твоем приезде?
– Извини, Шелли, – охладил ее пыл Ноа. – Сегодня приглашение касается только твоей мамы. Мне нужно с ней кое-что обсудить. Обещаю, что мы встретимся в ближайшее время.
Нижняя губка Шелли капризно выпятилась, как у обиженного ребенка.
– Она мне не мама, – взвизгнула Шелли. – И как я погляжу, она вернулась к своим старым штучкам. Уводит у меня самых близких людей. В этом она мастер!
– А ты – мастер делать поспешные выводы, Шелли. Будь умницей, поднимись к себе и надень что-нибудь посущественнее, пока не подхватила простуду, договорились?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53