Потом забросал лаз песком. В жизни мне не приходилось выполнять работы тяжелее: под конец я совсем выбился из сил и не мог шевельнуть ни рукой ни ногой. Я лежал, укрывшись от ветра за лодкой, и слушал, как бешено колотится мое сердце - казалось, громче, чем ревущий ураган. Я забылся...
Очнувшись, я вдруг понял, что ветер стих и что Роуз волочет меня к хижине - мое тело оставляло на песке кровавый след.
Она была просто в истерике и вполголоса сквернословила, неловко обмывая и перебинтовывая мои раны. Постель показалась мне райскими кущами. Спустя несколько часов я проснулся. В окно весело заглядывало солнце и в первый момент я даже не вспомнил приключения вчерашнего дня. Я попытался встать, и тут ко мне подошла Роуз с красными от слез глазами. Она оттолкнула меня обратно в восхитительную мягкость кровати. Я притянул её к себе, прошептал ей на ухо, что деньги в мешке под лодкой на берегу, и снова провалился в сон.
Я проспал сутки и, когда опять проснулся, ощутил приятную слабость во всем теле - вот только порезы на ногах и спине болели. Я спросил, нашла ли она деньги, Роуз кивнула и расплакалась. Говорить мне было так же трудно, как подняться с постели, но тем не менее я спросил:
- В чем дело? Почему ты плачешь?
- Ах ты алчный гад! - крикнула Роуз.
- Послушай, детка, я же это сделал для тебя! - ответил я, медленно проговаривая слова.
- Да ты же чуть не утонул! Ты думаешь, мне это нужно очень? Или ты считаешь, что твоя смерть стоит каких-то денег!
- Я же говорю, что сделал это для тебя. Хочешь... пересчитать?
- Алчный гад! - повторила она, отойдя от кровати.
Я был слишком слаб и ничего не понял. Проснувшись ближе к вечеру и немного поев, я уже ощутил себя вполне окрепшим для дискуссии. Она ещё н остыла, и я спросил:
- Дорогая, да что с тобой? Марш-бросок за твоими бабками мне вовсе не доставил удовольствия!
- Естественно! Ты сам готов был рисковать жизнью ради каких-то вшивых денег! Если бы у меня не было этих денег, если бы я их потеряла, ты бы что сделал, прогнал меня?
- Роуз, ты что, свихнулась от страха? Ты хоть отдаешь себе отчет в том, что это значит для ... нас с тобой - остаться без цента на этом островочке посреди океана?! Рано или поздно нас бы депортировали отсюда и нам пришлось бы обратиться за помощью к властям. Ты этого хотела? Вот почему я поплыл за твоими деньгами. А то, что эти деньги принадлежат тебе, ровным счетом ничего не значит.
- Уж это точно! - Ее лицо вдруг исказила мерзкая усмешка.
Я перевернулся на другой бок, лицом к стене, и скоро опять заснул. Я не понимал, что гложет её, но на следующий день, когда я уже встал, она снова была спокойна. Мы больше не говорили о деньгах, и спустя неделю Роуз вообще обо всем забыла.
От "Морской принцессы" не осталось ни досочки - даже старенького эссекского мотора После того как яхта раскололась, её обломки унесло в океан. А к концу месяца, когда я полностью оправился, Роуз согласилась с моими доводами, что нам необходима новая яхта. Я позаимствовал у Анселя старенькую шлюпку - типичную островную посудину с исполинским парусом из мешковины, которая буквально летела по волнам, и сделал на ней сорокамильный переход в Джорджтаун. Покупать там было нечего, но от одного торговца яхтами я узнал об одной посудине, стоящей на приколе в Сен-Круа на Виргинских островах. Телеграммой я запросил побольше информации об этой лодке и, судя по полученному мной ответу, её стоило осмотреть. Я отправился обратно на наш островок, рассказал об этом Роуз и предложил ей отправиться вместе со мной в Кингстон, а оттуда самолетом добраться до Сен-Круа. Разумеется, она боялась появиться в американском порту. Наконец я попросил её дать мне десять "кусков" и совершить покупку одному. Она некоторое время раздумывала - и я прекрасно догадывался, какие мысли роятся у неё в голове. Но ведь яхта нам была нужна позарез, и она это понимала.
В конце концов Роуз передала мне нужную сумму.
- Я вернусь дней через десять или раньше.
- Я засвечу огонь в окошке и буду тебя ждать.
Я схватил её и с силой встряхнул.
- Мне не нравятся твои мысли. Мне вовсе не нужен огонь на окошке - я и так вернусь. Ясно?
Она меня сладко поцеловала, и мы устроили себе ту ещё прощальную ночь.
Выйдя из самолета в Сен-Круа с полными карманами денег, я чувствовал себя крутым мужиком. Яхта оказалась просто игрушкой. Какой-то богатенький чудак вроде нашего мистера Декера построил её себе на заказ где-то за границей, но не особенно доверяя парусам, он установил два мощных дизеля, так что яхта могла бороздить океан как скоростной катер. Хозяин с своей женой и приятелем пригнал её из Нью-Йорка во Флориду, а оттуда, с остановками на островах, они добрались до Сен-Круа - и там с ним приключился сердечный приступ. Вся компания вернулась в Нью-Йорк, а яхту оставила торговцу. Он просил за неё 18 тысяч, уверяя, что ей красная цена 25. Я сначала предложил шесть "кусков" наликом, потом поднял цену до восьми, заявив торговцу, что больше у меня нет. Глядя на мою одежонку, он, видимо, полагал, что у меня в кармане лежало никак не больше двух сотен. Наверное оттого, что на яхте было всего четыре спальных места на двух двухъярусных койках - причем только два места были вполне удобны - большим спросом она не пользовалась. После долгого обмена телеграммами с Нью-Йорком я наконец получил яхту за восемь тысяч.
Я отогнал её в Сан-Хуан и на станции береговой охраны зарегистрировал как новую "Морскую принцессу". И на восьмой день я благополучно обогнул риф перед входом в нашу бухточку.
Навстречу мне с берега плыла Роуз, за ней в весельном ялике спешили Ансель с женой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55