А увалень и недотепа Макаронов вздумал восставать, ну как же, он ведь у нас один из первых либералов! Но если вы решите, что его бунт вызван равнодушием новой власти к народным нуждишкам, ее нежеланием поправлять народную участь и укреплять права наших беловодских искателей свободы, вы совершите грубую ошибку, милейший Григорий. Он выступил из гонора. Как же так, - возопил он, нахмурившись в своей несусветной гордыне, - я беловодский светоч либерализма и демократии, а сейчас на дворе наша эра и не принимать нас, проводников прогресса, во внимание, оттирать нас на задворки истории, как-то там сбрасывать с корабля современности дело исключительно невозможное, но когда я с друзьями-либералами пришел к мэру, чтобы поговорить с ним по душам, дать ему пару дельных советов, он и слушать нас не захотел?! Непорядок! От лица будущего Макаронов говорит мэру: либо руки прочь от свободного города Беловодска, либо жди беспристрастного и безжалостного суда истории. Ах, поунять бы Макаронову чрезмерный пыл да кстати припомнить о вечно тяжелом и отнюдь не привольном житье на Руси, сидеть бы ему тихо да обстряпывать свои грязные делишки, раз уж пробил его звездный час, ан нет, полез на рожон, решил махнуть в Москву с жалобой верховной власти на нашу местную. Мол, засели в нашем кремле какие-то подозрительные типы с нечеловеческими и уж точно недемократическими наклонностями. Сел в поезд, едет, ест домашние пирожки, которые влезают в него в несметном количестве. Вдруг все смотрят на него с удивлением и ужасом. В чем причина вашего пристального ко мне внимания, господа хорошие? Макаронов словоохотлив, вальяжен, чуточку ироничен. "Да у вас рога, как у барана", отвечает самый смелый пассажир, все еще совестливо прикидывая, не померещилось ли ненароком. Наш друг только усмехнулся и даже бровью не повел, не то что рукой: вы шутите, какие же рога, у меня их быть не может. "Действительно, - говорит некая пассажирка, - их быть не должно, это слишком невероятно для человека, но у вас они есть". Макаронов твердо стоит на своем, не поддается на эти дьявольские козни и шутки. Добросовестная пассажирка подсовывает нашему приятелю зеркальце. Тут он едва и не потерял остатки своего и без того небогатого разума. Впрямь рога! Что делать? Кто виноват - это более или менее ясно, разумеется они, мракобесы, захватившие Беловодск. Но что делать демократу, когда у него вырастают рога на башке? На этот счет нет никаких указаний в учебниках по развитию и совершенствованию прогресса. Просто-таки мрачные тучи средневековья накрыли беднягу, так еще бы хоть с головой! Нет, свидетельские взоры все равно настигают, и вездесущие эти очевидцы не прочь усмехнуться. Макаронов закутывается в одеяло и так сидит до первой остановки. Бежит с поезда и лесами да полями пробирается домой, хоронясь от людей. И по мере приближения к дому рога уменьшались, пока вовсе не сошли на нет. Поучительная история, не правда ли? С демонами лучше поддерживать добрососедские отношения, а всякий бунт против них заведомо обречен на провал. Макаронов отменно усвоил это и с тех пор только жульничает по мелочи, а в отношении нашей власти безукоризненно лоялен.
- Неправда, - возразил Макаронов, - хоть сейчас скажу о них все как есть. Внутри города это не возбраняется. Им на нашу критику плевать. Нельзя только, как говорится, выносить сор из избы. С этим у них строго... пикнешь только еще мысленно что-нибудь масштабное на предмет челобития, поверженный скорчил жалобную гримаску, и тут же решительным взмахом руки стер ее, показывая всю безнадежность сопротивления властям, - считай, что тебе обеспечены рога, а то и что похуже. Я в столицу больше не ходок. Мне рога не к лицу. Лучше деньгами сорить. Я теперь владелец кафе.
- Не кафе, а дешевой и грязной пивнушки. Он все врет, - снова проапеллировала Соня Лубкова к Григорию, - он и в городе не скажет ничего лишнего, побоится. Он не либерал больше, даже вообще не мыслящий человек, он теперь лишь пустышка и жулик. Лишний человек. Благонамеренный баран, только что без рогов. Даже вот ногу сломал, а ведь мы с ним собирались отправиться в заповедник, к моей тете, и переночевать там. Теперь мне придется взять с собой вас, добрейший Григорий.
- Я ноги не ломал! - заверещал Макаронов, осознавая утрату Сониных милостей. - Она не сломана! Я только зашибся! И в заповедник с тобой пойду я, а не он!
Он оскалился, защищая свой мирок, для Григория чуждый и почти неправдоподобный. Григорий растерянно смотрел, как этот желеобразный парень, жалкий и ядовитый, лежит между ними, его врачевателями, и надеется из оскала выдавить плевок, который его, Григория Чудова, покроет с головы до ног. Кто знает, что случилось бы, дойди Макаронов в своей ревности до последнего предела. Он зашелся в крике, но Григорий скоро с удивлением обнаружил, что это уже не крик полного сил и ярости мужского организма, у которого отнимают самку, а беспомощный детский писк, раздавшийся вдруг у его ног. Теперь Макаронов, запрокинув между подушками багровое лицо, корчился, как под воздействием тока, и Григорий, быстро ориентируясь, уловил, что руки Сони Лубковой превратили медицинскую помощь в намеренное причинение боли. Она, подмигивая новому другу, без зазрения совести выворачивала пострадавшую макароновскую ногу. Макаронову же, ошалевшему от боли, казалось, что Григорий в благодарность за эту расправу целует Соню Лубкову в шею и щеки, и он в умоисступлении слепо протягивал руки, чтобы растащить их. Моя невеста! крикнул он. Оставив больного в полузабытьи, Григорий и Соня Лубкова вышли на улицу, и демоническая девушка одобрительно произнесла:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179