Здесь обязательно должен произойти высший духовный синтез, образующий привлекательную большую идею. К сожалению, таковая, в приемлемом для подавляющего большинства виде, все ещё не выработана.
- А, может, слава Богу, что не выработана? - ненавязчиво поинтересовалась итальянка.
- Нас, Джулия, беспокоят и другие вещи, - отозвался Алексей. - Скажем, насколько стены нового государства будут открыты для внешнего мира? Не напомнит ли оно средневековой замок в горах? Или архитекторы все-таки предусмотрят проницаемые стенки для созидательной энергетики извне? Нам принципиально важно, и что именно воцарится внутри. Самодержавие в виде президентского диктаторского централизма с несменяемой "партией власти"? Или нечто кардинально новое, когда самоуправление на местах мирно сожительствует с дальновидным федеральным центром-дирижером оркестра? Я лично, без колебаний выбираю второе.
- Да и сама русская национальная идея ещё требует доработки, чтобы нам уяснить, почему мы одной рукой разжигаем, а другой гасим межэтнические конфликты, - поспешил утвердиться в потоке беседы хозяин дома. - На Северном Кавказе массовая безработица, и когда нечем заняться, рука сама тянется к "калашникову". Наемникам из ближнего зарубежья очень хочется там подзаработать, не гнушаясь охотой на людей и заглушая свое сознание барабанным боем национального опьянения. Однако мы сами что-то застоялись, Леди и джентльмены, прошу к столу. Устраиваются где кто хочет, места не заказаны.
За столом вести себя договорились по-свойски и, конечно, продолжать разговор, помня одновременно, что питание - основа жизни, в том числе и духовной.
- Ты знаешь, Джулия, все-таки Америка нам, россиянам, как и вам, европейцам, далеко не во всем может служить моральным подспорьем, - начал свою застольную речь Алексей. - Однако в Штатах я признаю свою здравую логику. Становясь гражданином США, можно считать себя в душе кем угодно индийцем, итальянцем, русским, китайцем, но известного предела. У нас же просто не хватило ни сил, ни желания чувствовать себя и советским. Вместо этого под бременем экономических проблем стали ощетиниваться друг на друга и на все, что под руку попадалось. Джентльмены, прав я или нет?
- Ну как же, ты все-таки дипломат старой школы, - усмехнулся Андрей.
- Какой к черту дипломат! Если бы ты, Андрюха, назвал меня иезуитом, я бы и то меньше обиделся.
- Ну ладно, ладно, только не закипай. А то уж совсем на итальянца похож.
- Не знаю, друзья мои, что вы там про себя кумекаете, но мне сегодня Россия представляется обреченной жить где-то на стыке разных моделей общественного устройства, - вмешался Александр. - Благодаря столь уникальному положению можно либо закиснуть, либо выстроить действительно великую культуру общечеловеческого звучания. Сменятся флаги, гербы, секретари обкомов станут президентами, напыжатся при вручении им верительных грамот, а миллионы людей будут продолжать жить, отвечая зову генетической памяти и крови. Я не ошибся, именно крови. Ведь почти три четверти браков в СССР были смешанными.
- Потому-то мне, господа хорошие, и не столь важно, от чего у нас больше будет - от Рима или от Руси, - заметил Алексей. - Главное, что мы позаимствуем у того и другого. А потом, при самовнушении, когда выбираешь меньшее из двух зол, чаще всего приобретаешь нечто совсем неприглядное. Выбрав в свое время социализм, получили военный лагерь, хотя не было бы лагеря, не известно ещё чем бы закончилась вторая мировая. Лично я разучился верить в спасительные идеологические доктрины. И так уж вся свалка нашей отечественной истории завалена ими. Жить надо нравственным чувством и здравым смыслом, тогда и детям за нас не стыдно будет. Ни мне, ни им не нужны империи ради империй. Новую общность народа опасно строить на идеях, герметически закрытых для внешнего мира.
- А самое парадоксальное, знаете в чем? - обратился ко всем Александр. - Царскую Россию и Советский Союз частенько обвиняли в обособленности. Что было, то было, тут спорить не приходится. Но ведь российское дворянство, если разобраться, на две трети состояло из лиц нерусского происхождения, не говоря уже о первом большевистском правительстве. Особенно много немцев до революции было в офицерском корпусе, хотя их по всей империи не набиралось и одного процента населения. И кругом, я вам скажу, одни метаморфозы. Вот наиболее свежая: почти все нынешние реформаторы-демократы состояли в коммунистической партии, а наш нынешний верховный, обиженный в лучших своих чувствах союзным президентом, просто пошел на сговор против него и возглавляемого им многонационального государства. Или я сгущаю краски, как это иногда делают психологи?
- Да нет, ты прав, конечно, и без красок, - согласился Алексей. - Но суть не только в президентах. В сознании новых правителей бывших союзных республик представления о свободе и демократии все те же номенклатурные. Их декламации пусты, смысл демократии они трактуют на свой лад.
- Если вам угодно выслушать простые, лишенные книжной премудрости рассуждения, то я скажу так, - запальчиво произнес Андрей. Приказ войскам войти в Чечню дали бюрократы-холуи с замашками Наполеона. А холопы-бюрократы в нашей некогда родной партии? Какой горком или райком пять лет назад воспротивился её запрету? Да сделай они это, даже мировая общественность выступила бы в их поддержку, точнее в поддержку политического плюрализма. Или я не прав, Джулия?
- Возможно, вполне возможно, хотя об этом я даже не задумывалась.
- Нет же, сдались на милость победителя, которому власть сама в руки упала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112