- Любопытно, какого?
- Того, что называется офицерской честью. Мне она представляется похожей чем-то на рыцарскую. Я имею в виду настолько особой, что может быть и не связанной напрямую с честностью. Для офицера мнение сослуживцев о нем многое значит, однако даже оскорбительное замечание в его адрес не очень трогает, если выражено с глазу на глаз. Вот когда это происходит публично, при людях, то нужно дать обидчику должный отпор и заставить принести извинение. Для подобных целей и придуман офицерский суд чести. Согласно рыцарскому кодексу поведения, за тяжким обвинением или в ответ на грубую шутку должна следовать апелляция к оружию. Тогда честь спасали дуэлью, и никто не говорил, отвечая на вызов: "Если вам надоела жизнь, идите и повесьтесь." Теперь можно представить себе оскорбленного в лучших чувствах, оболганного сослуживцами, обвиняемого в государственной измене и нарушении присяги офицера, против которого вершится инквизиционный суд. Он ведь прекрасно видит, что все вокруг лгут по какой-то дьявольской договоренности, ему уже не выбраться из клещей и публично не отстоять свою честь. Очень хорошо воображаю себе его морально-психологический слом. А что бы вы делали на его месте?
- Лично я? Наверное, колебался бы вроде маятника - от самооправдания до признания вины. Что остается, когда тебе изменили твои же товарищи!
- Вот видите.
- Разве вы поступили бы иначе? Ладно, не надо мне говорить об этом. Мне сейчас хочется, Алексей, узнать у вас нечто другое.
- Попробуйте, Отто, я не возражаю.
- Почему у вас в России все вроде бы стремятся к свободе, но так легко терпят тиранов или сумасбродов во главе государства? Не оттого ли, что мысли у русских живут как бы соседями в большой квартире, между которыми сложились весьма натянутые отношения, а в результате...
- А в результате такой междоусобицы мы склонны унижать себя перед царем, диктатором, генеральным секретарем, президентом? Это вы хотите сказать?
- Я хочу сказать, те уходят в загробный мир, а вы, поизмывавшись над ними вдогонку, с завидным смирением и постоянством потихоньку готовите пьедестал для нового "великого реформатора". И свидетельствует это, по-моему, о веками складывавшемся лакейском менталитете. Вот, скажем, сейчас в России бытует убеждение, будто вакханалия сталинских репрессий заложена в природе социализма. Опять перепутаны все причины и следствия! Кому на Западе придет в голову идея отождествить репрессии Святейшей Инквизиции с природой христианства? В действительности, сталинская тирания опиралась на естественные желания миллионов людей увидеть наконец-то своего спасителя, если не Иисуса, то Иосифа. Зверства проистекали из природы не социализма, а сталинизма, построенного на обмане, травле, мести, доносительстве, культе вождю и партии.
- Разве я спорю? - отозвался Алексей. - Одному Сталину не по силам было внушить народу веру в свое всемогущество. Первыми вдохновителями культа вождю выступили ближайшие его соратники по партии. Одни из лести, другие из желания укрепить авторитет все той же партии или погреться самим в лучах славы "вождя всех народов". Партийные комитеты повсюду неукоснительно следовали духу и букве кремлевских директив, безжалостно пресекали любые отклонения от генеральной линии. Возможны ли массовые репрессии без культа вождю? Вряд ли. Отсюда не могла и не появиться карающая десница, ибо какой спаситель без Страшного Суда. Только вот меч оказался в руках полуграмотных фанатиков или идиотов вроде монахов-доминиканцев. Лидер оппозиционеров Троцкий, тоже оправдывал высокой целью свои неблаговидные средства ведения подрывной работы на пару с РСХА. Так что, опять получается: чем грандиознее политическая интрига, тем больше отвлекающих версий заговора и антизаговора, в которых "фикция мозговой субстанции" перемешивается с истинным положением дел.
- Меня уже цитируют, а это чертовски приятно. Но сразу же, Алексей, хочу вам признаться, что делю все членов рода Адамова на пастырей, паству, охранников и отбившихся от стада одиночек. Мне пришлось испытать на себе все ипостаси, даже охранника, чье дело - рыскать повсюду для пополнения стада новыми овечками и баранами, бугаями и дойными коровами. Сегодня я отбился от стада и нет у меня желания возвращаться. Когда-то я участвовал в излюбленной игре пастырей, тонко и незаметно обменивать цели на средства, когда уже не средства нужны для достижения высокой цели, а цель для использования аморальных средств. Горстка наиболее проворных таким образом захватывает власть в государстве и получает величайшее наслаждение от своей избранности. Повторяясь изо дня в день, возбуждение притупляется и они ищут более экстравагантные формы удовлетворения своих желаний. Преодолевая пресыщение, доходят подчас до крайности сладострастного мучительства и начинают, как саранча, поедать себе подобных и сами себя, будто собственное тело вкуснее.
Отто подъехал поближе к Алексею, подлил ему кофе из старинного серебряного кофейника, заполнил рюмку ликером "Амаретто ди Саронно" и по ходу движения вдоль книжных шкафов решил дать беседе новое направление, заговорив уже на русском языке:
- Я говорю плохо ваш язык. Но я удивляюсь, сколько разный оттенок русский слово имеет.
- Вы хотите знать, придуманы ли эти оттенки для словоблудия или появились в результате мозгоблудия? - попытался уточнить Алексей, перейдя на родной язык.
- Я хочу сказать, вы имеете слова разные "истина" и "правда". Для европеец "правда" значит "факт". Я должен быть смелый сказать правда. Вы, русские, думаете, истина одна, но правда много.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112