Прочь высокопарное словоблудие! Холостяцкая братия Игнатия Лойолы вербует в духовное подданство Папе Римскому негласных помощников среди правительственных чиновников и военных, коммерсантов и студентов, ученых и полицейских. Иезуиты ищут верных Ордену "привлеченных" и "светских кандидатов" не из безвольных неудачников, а личностей волевых, амбициозных, занимающих в обществе влиятельное положение. Важнейшие направления их работы на тайном фронте: скрытое разъяснение в школах и университетах для привлечения юношей из знатных родов, исполнение обязанностей духовников дворцовой знати и самих монархов. Силой внушения, глубоким знанием человеческой природы, тонким и ненавязчивым увещеванием стремятся они овладеть "лобным местом" интересующего их лица, дабы тот вверил им свою жизнь, сохранил в тайне свое негласное сотрудничество с Орденом, даже если действо сие выглядит нравственно небезупречным и напоминает совращение прихожанки во время исповеди. Строго говоря, в ходу не только благочестивые намерения, но и безуликовые методы...
В созданной Игнатием Лойолой странствующей по всему миру монашеской армии особое место предназначено беспрекословному повиновению Генералу. Главнокомандующий выкорчевывает с корнем все свободно и внезапно возникающие у подчиненных нормальные человеческие эмоции, к чему и направлены разработанные начальством регламентации, служащие безотказным механизмом самоконтроля - доносительства членов Ордена на самих себя. По-видимому, сам Игнатий Лойола и любит-то своих собратьев только потому, что властвует над ними, а абсолютное подчинение, скрепленное духом преданности, лично ему необходимо ещё и для нейтрализации в себе собственного комплекса неполноценности.
По всему свету рассылаются директивные письма провинциалам и ректорам, в которых постоянно подчеркивается важность полнейшего подчинения вышестоящему начальнику, как главное характерное достоинство Ордена, основа всех его преимуществ перед другими. Причем, просто исполнительской дисциплины ещё недостаточно - нужно всячески возвеличивать своих начальников и в их указаниях видеть мандат Всевышнего. Для орденских иерархов наиболее ценна именно добровольная готовность всех нижестоящих быть или казаться быть глупее своего начальства, которое имеет право с ними поступать по своему усмотрению.
Система безоговорочной субординации неэффективна без тотального надзора, поэтому под колпак неизбежно попадают все без исключения, даже сам Генерал. На него и "стучат" Папе Римскому его заместители и ближайшие помощники, провинциалы, члены Тайного Совета, все другие исповедники четырех обетов. В свою очередь, они же доверительно информируют Генерала о настроениях в папском окружении на тот случай, если планы понтифика могут затронуть интересы Ордена. Старшины и ректоры отчитываются перед своим провинциалом еженедельно, провинциалы перед Генералом - ежемесячно. В январе представляется годичный отчет, а исповедники четырех обетов каждые шесть месяцев готовят "Отчет Совести". Переписка зашифрована, наиболее щекотливые поручения и деликатные сведения передаются только из уст в уста...
Подражая своему вождю, странствующие миссионеры-иезуиты упорно стараются добиться поставленных целей путем своей умелой адаптации к духу времени, обстоятельствам, национальным обычаям и особенностям правителей, дабы влияние Римской Католической Церкви возрастало на всем пространстве от Лондона до Шанхая. Сам Лойола практически не покидает своего штаба в доме Каса де ла Страда, опасаясь даже на короткое время отвлечься от текущих дел и активной двухсторонней шифрованной переписки со своими людьми на местах. В чем секрет эффективности таких мощных бумажных потоков? Генерал устраняет из них пространные размышления на богословские темы, предпочитает конкретные директивы и четкие донесения обо всем, чем занимается каждый член Ордена без исключения.
Заставляя начальников писать отзывы-характеристики на подчиненных и подчиненных - на начальников, Лойола считает такой "обмен любезностями" священным уставным ритуалом в назидательных целях духовного воспитания, как бы движением кровяных телец для поддержания жизнедеятельности всего организма. Сам он излагать свои мысли на латыни не может, диктует тексты на испанском своему личному секретарю Хуану де Поланко, а тот уже переводит на официальный язык Римской Церкви. Тем не менее, Генерал постоянно оттачивает свой стиль эпистолярный, уделяет каждой фразе чуть ли не провидческий смысл, каждое слово ставит на надлежащее место и даже прощает ошибочную оценку, но только если это сделано в безукоризненной форме. Идеально подготовленные доклады часто передаются им в папскую личную канцелярию Папы, потому любое сообщение в свой адрес он требует делать из двух частей: в одной должны ясно проглядывать результаты работы Ордена, в предназначенной исключительно ему разрешается быть и пооткровеннее.
Вот для иллюстрации фрагмент из его директивного письма от 27 июня 1549 года, где он приструняет высокопоставленного священника в Португалии, дерзнувшего поставить под сомнение методы Ордена. "С подобными лицами такое частенько случается, особенно если их ослепляет пелена какой-то страсти (как и произошло с этой персоной), и они выдают сомнительное, даже ложное за истинное, - диктует Генерал своему помощнику. - Обман их облегчается ещё и тем, что посредством неблагоразумных телесных и умственных упражнений они наживают себе разного рода болезни (нам представляется, что этот субъект страдает харканьем крови и другими состояниями).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112