* * *
Но Вовец опоздал. Если бы он днем раньше поговорил с Вершининым, Ченшин сейчас сидел бы, поджав когти. Но в это самое время он находился в квартире Валентины. Как Вовец и предполагал, бывший следователь запросто узнал в больнице адреса Сержа и Серого. После этого, пользуясь прежними контактами, моментально выяснил, кто совместно с ними проживает. Сестра Серого сразу привлекла его внимание, особенно тем, что после школы закончила уникальное ГПТУ-42, получив экзотическую специальность огранщика бриллиантов. Ченшин тут же направился к ней домой в сопровождении двух охотников-браконьеров - Двужильного и Басмача.
Вовец строго проинструктировал Валентину, когда и кому можно открывать дверь. Вкратце инструкция звучала так: никому. Но Ченшин знал волшебное слово. Он решительно позвонил, а когда из-за двери спросили: "Кто там?" ответил: "Из больницы. С вашим братом плохо." Дверь тут же распахнулась, и трое мужиков ворвались в квартиру. Валентина и пикнуть не успела, как ей завернули руки и защелкнули на запястьях браслеты наручников, потом бросили на диван лицом к стенке. Так что она не видела толком, кто хозяйничал у неё за спиной.
Ченшин сразу прошел во вторую комнату, присвистнул, увидев такое количество оборудования и инструмента, и сразу обнаружил картонную коробку с изумрудными заготовками. Он аккуратно пересыпал их в полиэтиленовый пакет и засунул в карман. Обрезки кристаллов его не заинтересовали. Некоторое время, не больше пяти минут, он ещё похозяйничал, но ничего интересного для себя не отыскал. Деньги не тронул, не та сумма, чтоб мараться. Но не смог удержаться, чтоб не унизить девушку, а косвенно Вовца. Сунул руку за пазуху Валентине и потискал грудь. Та попыталась его укусить, но Ченшин другой рукой схватил её за волосы, запрокинув голову. Потом крепко связал плачущей девушке ноги и снял наручники. На спину положил камень, взятый со стеллажа, и сказал:
- Это граната. Чеку я вытащил. Если пошевелишься, скатится и взорвется. Поэтому лежи тихо. Двери я закрывать не буду, кто-нибудь придет и аккуратненько снимет, а чеку вставит обратно. Я её на стол положу.
Ченшин успел сделать всего пару шагов в сторону выхода, как Валентина резко повернулась. Камень с грохотом покатился по полу. Бывший следователь бросился бежать. Два его помощника уже ушли и ждали в машине, а оставаться один на один с разъяренной тигрицей ему не улыбалось. Валентина в ярости разорвала бы его в клочья. Если бы не связанные ноги, она бы наверняка догнала его на лестнице и отделала как следует. При её росте и комплекции это не составило бы большого труда.
Через полчаса пришел Вовец и застал её всю в слезах. Валентина плакала не о камнях, хотя ей очень жалко было свой пропавший труд, три дня старалась, а от обиды и злости. Она рассказала, что случилось. Вовец воспринял все произошедшее, как ей почудилось, почти равнодушно, со спокойным лицом. Его волновал только один вопрос:
- Валюш, а тебе они ничего не сделали? Скажи мне правду.
- Нет, ничего, - помотала головой, промокая щеки платком, - только этот, паскуда, который в машине тогда сидел, излапал всю. Пойду, душ приму, а то вся как в грязи извалянная.
- А это был точно Ченшин? - допытывался Вовец. - Ты не ошиблась? Именно тот, который на ярмарке предлагал наши изумруды?
- Да тот, тот, - Валентина всхлипнула в последний раз и пошла в ванную.
Вовец вынул из кармана визитную карточку с голограммой и набрал номер вершининского телефона. Несмотря на внешнее спокойствие, внутри он весь кипел, с трудом себя сдерживая, чтоб не сорваться на ругань. Но срываться было нельзя. Человек, теряющий самообладание, теряет все. Телефон оказался занят, и Вовец получил возможность собраться, обдумать предстоящий разговор и окончательно успокоиться. Собственно говоря, что произошло? Старый знакомый Ченшин в сопровождении ещё двух типов, возможно, тоже знакомых, совершил чисто уголовный налет, вторично захапал камни, только уже отшелушенные от всего лишнего, и оскорбил девушку. Прямой угрозы для бригады хитников не возникло, материальный ущерб тоже можно перенести. В сущности, это всего лишь неполученный доход. Осталась только обида, да оскорбленное самолюбие взыграло. В конце концов можно плюнуть на все это и забыть, продолжать заниматься своим делом, не отвлекаясь на такие вот частности. Подумаешь, пропало семьсот карат, да у них ещё килограммы в лесу остались. Не станет Вовец специально гоняться за этим подонком. Подвернется случай, рассчитается сполна, а пока хватит и телефонного тычка. Он наконец соединился с Вершининым.
- Аркадий Александрович, это Меншиков. - Вовец старался говорить ровно, не проявляя эмоций. - Я был у вас час назад.
- Рад слышать ваш голос, - телефонный кабель не мог передать всей радости, которую вложил в свои слова Вершинин. - Что хотите сказать?
- Да ничего хорошего. Порядочные люди так не поступают.
- Что случилось? - забеспокоился банковский референт.
- Пока я с вами кофеи распивал, наш общий друг Коля Ченшин посетил мою девушку и очень сильно её обидел. Да ещё и обворовал на тридцать тысяч долларов. А теперь скажите, как я все это должен расценить? Как некое предупреждение с вашей стороны? Рискнули наехать?
- Да упаси бог! Хорошо, что вы сразу позвонили. Мне даже трудно поверить в подобное. Мы разберемся с Ченшиным, я вам обещаю. Все будет возвращено и компенсировано.
- Ладно, Аркадий Александрович, но имейте в виду, что человек ваш, значит, и спрос с вас тоже. А сейчас я эту выходку расцениваю как начало войны. Пока только с Ченшиным. Естественно, что ни о каком сотрудничестве с вами, пока эта ситуация не прояснится, не может идти и речи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146