Потом я позвонил с домашнего на сотовый, время дозвона осталось то же. Потом я стоял у зеркала и пробовал подносить трубку к уху как можно более небрежно. У меня ничего не получалось, после воображаемого звонка я хватался за телефон с таким же понтом, с каким крутые ковбои выхватывают револьверы в дешевых вестернах. В конце концов, я решил, что небрежная манера выработается сама собой через несколько дней пользования. Я долго вертел трубку в руке, пытаясь привыкнуть, долго рассматривал ее и увидел около антенны небольшое пятнышко крови. Я взял ватку, одеколон, тщательно протер аппарат, уничтожив тем самым не только страшные следы, но и запах Игоря. Позвонила Неля, мы договорились, что я заеду за ней в половине девятого утра. Потом позвонила Света. Она спросила, как дела, я сказал, что хорошо. Мы помолчали немного, попрощались. Потом я лег спать.
5.
Я заехал за Нелей ровно в половине девятого. Остановив машину около ее подъезда, достал мобильный телефон, нажал решетку, двойку, молнию и, когда она взяла трубку, сказал, что уже внизу.
- Знаешь, Дальтоник, - сказала Неля, когда мы выехали со двора. - Я почти всю ночь не спала. Я не знаю, как мне быть дальше. Я ничего не умею. Я полностью отупела. Последние три года я даже о жратве не думала. Нужны деньги, Игорек даст. Я покупала только одежду для себя да иногда ездила с ним на рынок по выходным. Звоню ему на сотовый, купи то-то и то-то, вот и вся забота. Я даже не знаю, откуда деньги берутся, и что сколько стоит. По специальности я ни секунды не работала. Институт закончила, пошла в декрет, потом все с Пашкой сидела, думали на следующий год второго. Мне скоро двадцать шесть, а я - ноль, - она достала сигарету. - Вот машина есть, а у меня прав нет. Я их даже боюсь получать. Некоторые бабы мужика специально на права раскручивают, чтобы самим водить. А мне этого никогда не нужно было. Вот в воскресенье девять дней отметим и потом, даже не знаю, что буду делать. Наверное, с ума сойду.
- Ты не бойся остаться без работы, - сказал я. - У тебя наследство богатое. Я разберусь, в чем дело, попробую все на ноги поставить, затем постепенно все тебе передам. Освоишься, втянешься, ты баба деятельная, у тебя получится, даже понравится потом.
- Боюсь, ты не прав. Вот ты вчера начал говорить о работе, а я сижу и ни фига не понимаю.
- Ну, дорогуша, не все сразу. Ищи садик для сына, иди в автошколу. У тебя впереди куча работы. Ты должна быть достойна Игоря. Даже если выйдешь замуж.
- Как ты можешь?!
- Ничего в этом плохого нет. Траур - есть траур, а жизнь - есть жизнь.
Мы приехали к офису на пятнадцать минут раньше. Я не стал сворачивать в безымянный переулок и остановил машину на Индустриальной. Мы решили не заходить в контору раньше времени, а, наоборот, чуть-чуть опоздать. Неля курила, стряхивая пепел в приоткрытое окно. Она была без макияжа, черный шарф и черная кожаная куртка. Она говорила твердым ровным голосом, без всхлипов, но в каждом слове чувствовалось отчаяние.
- Я вчера как пришла домой, сидела и думала, что вся моя жизнь с Игорем была ненастоящей. Сейчас она только начинается. Это - как отпуск, вроде живешь, ешь, пьешь, но не по-настоящему, вроде понарошку, а настоящая жизнь начинается, как приедешь домой. Так вот, я вроде как приехала домой...
Мне нечего было ей сказать, нужно было дать выговориться.
- Слишком все было хорошо. Знаешь, Коль, когда у тебя все хорошо, оказывается нужно не радоваться, а бояться. Пусть всегда будет маленечко хреново. А то потом так загнет, что держись.
- Ну, по этому поводу мне переживать не приходится, неприятностей по горло.
- Я вот думаю, - Неля закашлялась и выбросила окурок, - чем мне сегодня заняться? Я представлю тебя людям, а дальше что? Там я находиться не смогу. Я зарыдаю.
- Я же сказал тебе, запишись в автошколу и начни искать для Павлуши садик.
- Да, да, да.
Я посмотрел на часы. Десять минут десятого. Пора. Мы въехали в злополучный двор и поднялись по музыкальным ступенькам. За дверью разговаривали люди. Я открыл дверь. Разговор стих. На нас смотрели шесть пар глаз. Они нас ждали, они уже все знали.
- Здравствуйте, - сказали мы с Нелей хором.
- Здравствуйте, - хором ответили люди.
Неля прошла на середину комнаты. Она вначале оперлась рукой о стол, потом чуть присела.
- Я хочу представить вам Николая Александровича, - срывающимся голосом сказала она. - Вообще-то вы все его и так знаете. Это все -формальность. Теперь он будет вашим руководителем вместо Игоря. Он полностью отвечает за работу фирмы перед учредителями и вы должны ему полностью подчиняться.
- Понятно, - сказала девица по имени Алла, она работала в конторе на одном из компьютеров, выписывала счета и накладные.
- Собственно, у меня все, - сказала Неля.
Воцарилось звенящее молчание. Звенели телефоны.
- К Неле есть вопросы? - спросил я.
- Нет, - опять за всех ответила Алла.
- Местный профсоюз? - усмехнулся я. - Если вопросов нет, Марсель, отвези Нелю, - обратился я к водителю ГАЗели и прошел за деревянную перегородку, оклеенную обоями "Раш", которая создавала видимость стены и отделяла рабочее место Игоря от остального офиса. В дверном проеме на реечном косяке болталась коричневая раздвижная дверь польского производства. Я сел за стол Игоря. Из этого положения было видно все, что происходит в офисе, а в окно, которое находилось справа от меня, все, что происходит во дворе. Первым делом я перекинул листки календаря, который до сих пор утверждал, что сегодня - день убийства. После этого я стал перебирать бумаги, придвинул ногой плетеную корзину для мусора, комкал и выкидывал в нее ненужные и, на мой взгляд, устаревшие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72