– Это что еще за партнер, фамилию которого вы не знаете? – ехидно пробормотал молодой.
– Он встречал меня в аэропорту. Я его первый раз увидел. Представитель фирмы.
Молодой хотел спросить что-то еще, но его перебил Полупан. Ему было все со мной понятно. Он меня даже немного жалел:
– Вы так и не разрешаете нам посмотреть ваши вещи?
Я чувствовал себя глубоко виноватым и чтобы не усугублять положение решил выполнить их требования. В конце концов, ничего криминального в моем чемодане нет. Пусть смотрят.
– Ладно, – сказал я, а сам исподтишка бросил взгляд на папку с прозрачным верхом, в которой лежали журнал и серый конверт. Она невинно валялась на кровати.
Молодой открыл мой багаж и стал вытаскивать на свет божий бренные шмотки. Он осматривал каждую вещь, и если она не привлекала его внимание, откладывал ее вправо. Влево он положил ноутбук, папку с ксерокопиями транспортных накладных и сверкой, а так же компакт диски и органайзер. На какое-то время его заинтересовал несессер. Когда он, наконец, понял, что это такое, бросил его к рубашкам. Еще он долго рассматривал старые черно-белые фотографии, оставшиеся у меня со студенческих времен. Там было пару наивных любовных писем той поры, я захватил их специально, чтобы поймать атмосферу того времени. Спартак пританцовывал на месте, у него тоже чесались руки покопаться.
Особый интерес был проявлен к лекарствам. Я на какое-то время отвлекся, чтобы посмотреть в окно на синее небо и вздрогнул от победного клича, который вырвался из уст сыщика.
– Что это такое? – радостно крикнул он, держа в вытянутой руке какой-то тюбик.
– Лекарство, – сообщил я прищурившись
– Какое?
– Донормил, – прочитал я, подойдя поближе.
– От чего?
– Снотворное.
– Вот!!
– Что, плохо спите? – проявил крайнюю заинтересованность Полупан.
– Нет, я сплю нормально. А лекарства мне жена собирала. Я даже не очень знаю, что там лежит
– Вы что, дитя? – съехидничал майор.
– А вам, что жена не помогает собираться в дорогу?
– У меня нет жены, – зло сообщил милиционер.
Мне опять стало неудобно.
– Вам придется проехать с нами, – сообщил молодой. – Вот это мы заберем с собой, – он указал на компьютер и документы, – оденьтесь, возьмите паспорт.
– Это что, арест?
– Нет, нам просто нужно с вами поговорить, – в его глазах сухая безжизненная пустыня, завывание колючего ветра и безнадежность. Из прищуренных очей на пол сыпался песок.
– А я могу отказаться?
– Нет, не можете, – он взял подмышку ноутбук с папкой и протянул Полупану органайзер, я накинул пиджак, проверил паспорт и мы пошли к двери. В это время в нее постучали.
Майор приложил палец к губам, показал мне кулак и жестами объяснил Спартаку и молодому, как себя вести. Его напарник положил мои вещи на пол, осторожно ступая, прошел к косяку и прислонился к стене. Распахнувшаяся дверь его закроет. Спартак, сгорбившись, на цыпочках, высоко поднимая колени, пошагал к двери, дождался, когда в нее еще раз постучали, и резко дернул ручку.
С той стороны стоял Аркадий. Увидев Спартака, он вздрогнул. Потом его взгляд проник в комнату и остановился на Полупане. Брови удивленно поползли вверх. На этот раз он был одет менее официально, чем утром. Футболка, джинсы. Упарился бедняга в костюме то.
– Что это вы здесь делаете? – спросил он вместо «здравствуйте».
– Это ты что ли его коллега? – ответил вопросом на вопрос Полупан.
Было ясно понятно, что они знакомы.
Аркадий прошел в комнату и за руку поздоровался с майором. Из-за двери вышел молодой.
– У вас тут что, засада? – спросил Аркаша.
– Вроде того. А ты, какими ветрами?
– Вот, гостя из Москвы хочу повезти на обед.
– А что это твой гость какой-то неразговорчивый? Цели командировки не раскрывает, на контакт не идет. Весь какой-то перепуганный, – он повернулся к молодому. – Ну-ка изолируй гражданина. Я поговорю с вновь прибывшим.
Второй милиционер взял меня за рукав и отвел в спальню. Он прикрыл дверь и прислонился к ней спиной. Минуты две он подпирал ее могучими плечами, потом отошел. Дверь чуть приоткрылась.
Подслушивать некрасиво, но мне было не до приличий, тем более что ни одному из девяти правил моего отца подслушивание не противоречит, если это касается меня. Там что-то решалось. Я опустился на колени и прислонил ухо к щели между дверью и косяком.
Мне были слышны обрывки фраз:
– Это какой Прудников?
– Адвокат фирмы «Право»…
– Эксперты говорят, что стопроцентное отравление… Лошадиная доза снотворного… Явно хотели старика отправить на тот свет… Если бы ему не сделали промывание желудка, он бы крякнул…
– А кого он сейчас защищает? Может быть, ему еще в Москве подсыпали?
– Нет, он принял химию или во время полета или за полчаса до… Стюардессы говорят, что воду брал сосед… На него уже было покушение…
– Ты же знаешь, что директор «Право» брат мэра… Прокуратура и милиция на ушах…
– Да тут вообще тема другая он приехал по поводу «Бумторга»…
– К этим клоунам? Чебоксаров и Тихонов… А что там?
– Должок… Ему надо в ситуацию вникнуть… Он сто процентов не при делах…
– Не знаю… Какой-то он странный…
– Есть немного. Ладно, мозги не парь.. Он безопасник, ваш бывший коллега. Там у них в отделе все бывшие из всяких внутренних органов… Я точно знаю.
– Что-то не похоже…
– Не у всех же морда утюгом, как у тебя…
– А если свалит?
– Куда он свалит? Я с ним буду все время.
– Слушай, шеф, – это уже голос молодого, – а снотворное еще не открывали, там заводская упаковка не нарушена. Целочка.
– Ну вот…
– Ладно, вынеси тело.
Я едва успел отпрянуть от двери, как ее открыл молодой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91