И менять ее ради меня не стал. Мне понадобилось пять минут, чтобы полностью оправдать поведение Захарова. Мороженое растаяло и капнуло на брюки. Может быть, раньше я бы расстроился из-за этого пятна, но за последнее время мне приходилось шарахаться в таком непотребном виде, что сейчас даже не обратил на него внимания, но все-таки последний кусок затолкал в рот полностью и, давясь, проглотил.
Настроение значительно улучшилось. Во-первых, навестил старого друга. Ну и что, что он не смог меня принять, как следует. Таковы правила игры. Самое главное, что он жив и здоров. Прикоснулся к юности. Не мешало бы и Аню повидать. Но это вряд ли. Я, конечно, надеялся, что Костик пригласит меня к себе. Теперь эти мечты развеялись как туман. Во-вторых, избавился от ненавистной папки. Теперь уж точно все пойдет как по маслу.
Окончательно настроение не восстановилось, потому что все-таки имелись два трупа, возможная слежка и синий москвич, но все равно, чувствовал себя значительно лучше. Я позвонил Аркашке и сообщил, что Москва согласна. Аркадий очень обрадовался этому известию.
– Единственное, они требуют, чтобы я пощупал товар руками. Нужно снять склад на недельку и все вывезти туда.
– Да у меня есть склады, – заверил Аркадий.
– Нет. Это должна быть нейтральная территория. А ключ у меня. Давай выполним эти правила. Потом, сдадим тебе по накладной и можешь торговать.
– Глупо, лишние расходы.
– За наш счет.
– Ладно. Что-нибудь найду.
– Не парься. У меня куча свободного времени. Куплю газету и договорюсь.
– Как хочешь.
Я пошел в киоск и купил «Из рук в руки». И еще мороженого, чтобы не расплавиться. Я уже сделал пятнадцать шагов к обочине, но в голове всплыл образ и я опять вернулся к окошечку. Все верно. Оказывается, боковым зрением я увидел большой цветной фотоальбом, посвященный городу и области. Он стоил пятьсот рублей, но я не пожалел денег. Давно мечтал о чем-то таком. Будет память.
Тут где-то должен быть сквер. Я пошел его искать. Набрел на три могучих тополя, сел на пенек и стал читать объявления в газете.
Рядом прыгал воробей. Он с вожделением смотрел на мороженое. Я оставил ему изрядно на самом донышке. Птах с наслаждением выпил растаявшую молочную жижу, а на вафельный стаканчик даже не посмотрел. В такую жару не до еды.
Через полчаса я по телефону договорился с пятью людьми посмотреть помещения. Во всех случаях меня не спросили на какой срок, поэтому не пришлось выкручиваться. Какой дурак согласится сдавать в аренду склад на две недели? Два месяца и то мало.
До пяти вечера я ездил на такси по городу, смотрел ангары и подвалы, и, наконец, ударил по рукам с одним азербайджанцем, который отдавал помещение в субаренду на короткий срок, пока на родине не поспели гранаты. Ему нравилось, что не нужно оформлять документы, а меня устраивало наличие охранников на территории базы. Я заплатил аванс, и забрал ключ. Договорились, что замок я повешу свой, а начальник охраны попросил у меня образец росписи или печать. Я сказал, что печать привезет Аркадий. Он же и поменяет замок.
Все это время я держал телефон отключенным. Но, когда последний раз звонил Аркашке, чтобы продиктовать адрес склада, успел пробиться Полупан.
Я не стал отвечать. Скинул вызов и снова выключил трубу. Пошли они на фиг.
Освободившись от дел, я зашел в открытое кафе и заказал салат и шашлык. Пока узбеки готовили мясо, вспомнил свои передвижения и быстренько соорудил задачу на именованные числа. Применил к промежуточным ответам квадратный корень и сложил. Получилась цифра семьдесят пять, пришлось округлять. К счастью теперь у меня была большая книга, в которой много страниц и абзацев.
Атлас не спас меня от наречий. Только на семьдесят пятой странице с конца и семьдесят пятом слове снизу выпало, наконец, существительное. Это оказалось слово ком. Блин, чушь какая-то. Откуда в фотоальбоме такое дебильное слово? Оказалось, что речь идет о снежном коме диаметром четыре метра, который скатали на главной площади в семьдесят восьмом году, для сооружения гигантского снеговика. Ком, так ком. Посмотрим, где он выплывет.
Я позвонил Жанне. Она сказала, что едет в маршрутке. Я спросил, сохранился ли у нее в телефоне номер Спартака.
– Хочу заехать в гостиницу, чтобы забрать кое какие вещи, и мне нужно узнать, есть ли у них черный ход.
Жанна попикала кнопками и продиктовала номер. Мы договорились встретиться с ней через полчаса в сквере напротив главпочтамта.
Спартак легко сообщил, что у него сегодня выходной, но он легко может мне рассказать, как мне легко пробраться в отель, легко минуя ментов, если таковые пасут меня у главного входа.
Я поймал такси и поехал в «Столицу» за трусами. Если я расскажу жене, что такси тут стоит пятьдесят рублей в любой конец города, то она не поверит. А если такие сведения достигнут ушей Эллы Жуткер, то с той сможет случится истерический обморок. Мне пришло на ум, что нужно забрать из номера все шмотки и больше туда не возвращаться. Раз паспорт у меня на руках, то и выписываться я не обязан. Пусть потом Аркашка завершит с формальностями.
Все оказалось действительно легко. Я пробрался в фойе через кухню, потом загораживаемый колоннами от взглядов с улицы, встал на угол стойки, дождался, когда портье подошел ко мне и забрал ключ. Возвращать его я не собирался, хватит рисковать.
Через двадцать минут я исполнил свое заветное желание и вошел в зал Междугороднего телефона. Там все поменялось. Кабинки стали пластиковыми, скамейки дерматиновыми, а вместо громоздких люстр и лепнины – «армстронг» с люминесцентными лампами. Народу было мало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91