Нет, он точно не был пьяный. Все говорил, что охота напиться, а сил нет, да и завтра, в смысле сегодня, много работы.
– Он, что, рассказывает вам о своих делах? – удивленно спросил я.
– Он душевный парень, – непонятно ответил Гриша.
Вот козел! Вот трепло! Алкаш! Я очень разозлился на Серегу. Что за херня! Он рассказывает наши секреты каким-то охранникам. Я прервал разговор и набрал номер второго сторожа по имени Леша. Леша мне повторил все то же самое, что сказал Гриша, слово в слово. Ситуацию это не прояснило. Если Серега не был пьян, то какого ляда он свалился с этого чертова моста? Это ж надо было перегнуться через перила. Может, блевал? А с чего блевать-то, если трезвый?
Я позвонил подполковнику. На этот раз в динамике раздались длинные гудки, но трубку все равно никто не взял. Я выждал минуту и прекратил вызов.
Вначале я хотел отправиться в магазин на машине, даже сел в «москвич», но потом решил, что не мешало бы прогуляться и проветрить мозги. В сквере, где не спеша гуляли больные в убогих серых бушлатах, вовсю трещали сороки да пара заблудившихся снегирей теребила сережки на березах. Самое время собирать березовый сок. Я уже опять было вознамерился предаться воспоминаниям о своем деревенском детстве, но решил, что это будет явный перебор, поругал себя за сентиментальность и плюнул в душу природе, кинув веткой в щебечущих птах.
В гастрономе за углом я купил две литровых упаковки сока, две пластиковых бутылки минералки для Сереги, и пирожное «картошка» для себя. Пирожное я съел прямо у кассы, испачкав руки и рот, запил Серегиной водой, когда спускался по лестнице в промтоварный отдел. На выходе из магазина, около двери стоял не совсем трезвый грузчик.
– Слышь, – повинуясь внезапному наитию, хрипло сказал я. – В вашем магазине белые халаты есть?
– Дай закурить, – вместо ответа попросил пролетарий.
– Не курю.
Грузчик достал из кармана мятую «приму», блестящую китайскую зажигалку, закурил и уставился в небо.
– Ну, так как? – напомнил я о себе.
– Я думаю, – ответил он. И стал размышлять в слух. – Так, у продавцов, синие фартуки, у завскладом – синие, у Миши, мясника – белые. Где же, где же еще я видал белый? А! Вспомнил, – он гордо повернулся ко мне. – Есть, а что?
– Принеси, если чистый. На время. На бутылку получишь.
– Жди, – сказал он и умчался со скоростью бешеной собаки.
Через три минуты он принес довольно чистый белый халат с женским запахом, размера на четыре меньше моего.
– Давай залог, – сказал он. – Сотка бутылка, и пятьсот – халат. Итого – шестьсот.
– Где это ты видел халаты за пятьсот рублей? – удивился я. – Вот тебе, восемьдесят на пузырь. Не граф, выпьешь местную. И сотка в залог халата, через час приду, деньги вернешь, халат заберешь.
– Ладно, – охотно согласился он.
Я положил халат в пакет и пошел бродить вокруг больницы, потому что чутье мне подсказывало, что в реанимацию должен быть еще один вход, потому что больных туда доставляли, разумеется, не через ту дверь, у которой я разговаривал с Айболитом Моисеевичем, а через грузовые лифты, на носилках. И по правилам противопожарной безопасности запасной выход просто обязан где-то быть.
Вначале я встал лицом к главному входу и мысленно попытался представить, где находится реанимация. Определившись с ее местонахождением, я пошел влево по периметру в обход больницы.
С торца здания, под козырьком, я заметил ступеньки, ведущие в полуподвал, они были обильно посыпаны опилками и упирались в железную дверь. Я спустился, толкнул дверь и оказался в длинном темном коридоре, освещенном всего одной лампой, скрытой мутным плафоном с железной решеткой. Коридор привел меня в просторную подсобку, посредине которой стоял деревообрабатывающий станок, вдоль стен высились полки с инструментами и верстаки с тисками. На длинной скамье сидели четыре молодых мужика и курили.
– Здорово, мужики! – сказал я. – Я попаду отсюда в реанимацию?
– Если я дам тебе по черепу, то, пожалуй, попадешь, – сказал самый здоровый из них. – Но вряд ли она тебе поможет.
Они дружно заржали. Везет мне в последнее время на комиков-эксцентриков!
– Я серьезно, ребята, – улыбнувшись для приличия, сказал я. – У меня товарищ в реанимации, мне срочно надо его повидать, а врачи не пускают.
– По лестнице не попасть, – сказал рыжий, он смачно сплюнул и попал себе на ботинок. – На четвертом этаже дверь на лестницу постоянно закрыта изнутри.
– Можно попасть только на лифте, – подытожил третий, пока рыжий вытирал ботинок о штанину.
– А где лифт? – спросил я.
– А в лифт тебя, дорогой, все равно не пустят, – вставил свое веское слово четвертый. – Потому что там – лифтер. А он всех знает.
– Как же быть? – не теряя надежды, спросил я.
– Нужно бежать за пузырем, – задумчиво сказал самый здоровый. – Тогда что-нибудь придумаем.
– Давайте так, парни, – предложил я. – Вы меня проводите в реанимацию, а я вам даю денег на литр, но побежите сами. Идет?
Рыжий оживился. Он встал со скамьи и принялся ходить вдоль станка.
– Райке скажем, что ты за сантехника, – рассуждал он. – Пришел из поликлиники. Скажем, что в реанимации раковина течет.
– А если поймают? – засомневался третий, самый опухший и невзрачный.
– Если поймают, то дадут пинка под зад, – успокоил его здоровяк. – Райке никто докладывать не будет.
– Да вы меня туда только проведите, а там я белый халат надену, – объяснил я. – Никто и не спросит. Раз внутри, раз в белом халате, значит с чьего-то разрешения. Я долго не буду. Посмотрю на него, задам пару вопросов и уйду.
В это время предательски зазвонил сотовый. Слышимость была на удивление плохая, видимо, подвал гасил волны, но я узнал Нелин голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78