Подъезжая к дому, я увидел, что под моим фонарем стоит джип. Незнакомый «круизер». В нашем подъезде вообще не было людей, к которым могли бы приехать на такой машине. На скамейке сидел человек. Я решил, что это по мою душу, нашарил в кармане смартфон и включил его в режим камеры.
Я поставил десятку под фонарь, впритык к заднему бамперу «Лэнд круизера». Перед тем, как выйти, бросил взгляд на дисплей, чтобы запомнить, как мне переключить режим камеры в режим диктофона. Была, не была!
Квакнув сигнализацией, я прошел вдоль джипа и присел якобы для того, чтобы поправить шнурки, которых у меня не было, а сам наугад попытался сфотографировать номера. Потом встал и пошел к подъезду, по пути почти не глядя, переключил смартфон в режим диктофона.
На скамейке сидел Антон. Его лицо представляло собой сплошное месиво. Увидев меня, он вздрогнул, потом пошевелил блинами, в которые превратились его губы. Раздались какие-то бессмысленные звуки.
Хлопнула дверца джипа. Из него вышел квадратный здоровяк. Его силуэт на фоне ночи показался мне знакомым.
Он подошел к нам вплотную и дружелюбно поздоровался.
– Завтра в пять принеси порошок, или десятку зеленью, – ласково сказал он. – Буду ждать тебя тут.
– А если я не смогу? – спросил я.
– Станешь таким как он, – жлоб показал на Антона. – И сумма увеличится. Потом отберем квартиру. Так что лучше смоги.
Я держал карман куртки чуть-чуть оттопыренным, чтобы лучше записывалось. Здоровяк отвернулся и пошел к машине, потом остановился и бросил напоследок:
– Да. Если вякнешь ментам, придется заплатить двадцатку. Десять нам, десять – им. Коротко и ясно.
Амбал уехал а Антон остался сидеть на скамейке. Я поднялся в квартиру, сходил в душ и залез в смартфон. Звук записался не очень хорошо, но разобрать угрозы было можно. В картинках я вначале запутался, но потом, наконец, нашел то, что искал. Номера джипа было видно как днем. Четко и ясно. Даже удивительно. Я решил пролистать папку со снимками до конца и наткнулся на еще один бампер. Он был сфотографирован вверх ногами, гораздо менее четко и явно в темноте. Я перевернул смартфон. Номера у машины были те же, что и на светлых снимках. Что за чертовщина!? Откуда в телефоне один и тот же бампер? Я стал смотреть на даты и все понял. Ё-пэ-рэ-сэ-тэ!!!! Четкий снимок я сделал в тот день, когда мы ездили с Симохой на стрелку к братьям Пивоваровым, а темный – сегодня. Получалось, что их крыша приторговывает наркотой. То-то мне это парень показался знакомым! Это он выходил из машины вместе с Сашей. Я выключил свет, лег под одеяло и задрожал. Мне стало казаться, что смерть Игоря и появление Пивоваровых с амбалами связаны между собой. Все так смешалось и перепуталось, что дальше некуда.
Через десять минут бесплодных попыток уснуть я включил DVD и еще полчаса смотрел американский фильм о том, как один тщедушный клерк, у которого убили жену и ребенка, разрывает на куски целую банду отпетых уголовников численностью в сто человек. Это явно не про меня. Наконец подкралась дрема, и я слегка забылся. В три часа зазвонил телефон. Я поднял трубку, несколько раз сказал алло, но в ответ молчали. Я психанул и высказал тому, кто находился на том конце провода все, что о нем думаю. Я употребил все самые грязные ругательства, которые имелись в моем лексиконе, и так разошелся, что продолжал кричать еще минуту после того, как в трубке раздались короткие гудки. Выпустив таким образом пар, я спокойно уснул.
10.
Просыпаться ни свет, ни заря от дурных мыслей, с опоясывающей головной болью стало входить у меня в привычку. Было всего шесть утра, до звонка будильника оставалось еще полтора часа, а мне уже не спалось, с упоением мазохиста я лежал и перебирал в голове все свалившиеся на меня за последние дни проблемы. Иногда мне удавалось отвлечься и провалиться в дрему, но длинные щупальца неприятностей бередили сознание и не давали забыться. Непрерывной чередой проплывали перед моим затуманенным взором размытые силуэты братьев Пивоваровых, Симохи, армян, полковника Спарыкина и белая, могучая, разросшаяся до невероятных размеров, спина убийцы. Ровно в семь тридцать я скинул одеяло, укротил разбушевавшийся будильник, включил радио, посетил санузел и стал готовить завтрак. Понедельник был расписан по минутам: в девять утра – торговый отдел, затем – банк, потом – офис. В час у меня была назначена встреча со Спарыкиным, после этого предстояло объехать розницу и еще раз посетить опт. В пять – стрелка. А вечером – специальная программа, единственное светлое пятно – Галя.
Позавтракав, я позволил себе расслабиться и, не торопясь, выпил две чашки кофе подряд под печальную песню, как нарочно, по радио гоняли Стинга. Моя машина сегодня ночевала под окнами, мне не нужно было идти на стоянку, поэтому я вышел из дома на десять минут позже, чем следовало. Это была ошибка. «Десятка» никуда не могла поехать, потому что все четыре колеса были проколоты. Кроме этого, у нее были разбиты фары, габаритные огни и стоп-сигналы. Я в ужасе остановился перед своим любимым детищем. Совершить такое с транспортным средством мог только первобытный дикарь или конченый подонок. Обойдя машину по периметру, я заметил, что вандал, или вандалы, пробороздили вдоль кузова с обеих сторон две безобразных царапины по всей длине от бампера до бампера, гвоздем или чем-то очень похожим, содрав краску и грунтовку до самого металла. При более внимательном осмотре я обнаружил, что все три дверных замка в полном порядке, из салона ничего не украдено и все стекла на месте. Целью хулиганов не было ограбление, о том, что ими двигало, у меня еще будет время подумать, а сейчас я уже опаздывал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78