за сорок тысяч лет до рождества Христова здесь, в Междуречье, между Тигром и Евфратом появились люди. Твоя страна совсем ребенок. Иногда родитель наказывает дитя, которое заигралось. Дети не всегда ведают, что творят.
-- Америку накажет Ирак?
-- Ирак тоже дитя.
-- Тогда кто?
-- Имена не имеют значения. Баланс.
-- Расскажи мне, как он это делает?
-- У него есть те, кого он призовет. Это люди. Они пойдут. Это их выбор.
-- Людей можно остановить, задержать, убить.
-- Можно. Но есть баланс. Чем больше он нарушен, тем сильней ударит.
-- Ты говоришь, то, что случится, это неизбежно?
-- Это случится.
-- Можно предотвратить это?
-- Да, это можно было бы предотвратить.
-- Как?
Старик замолчал. Его глаза были закрыты, лицо отрешено. При этом угли не жгли. Или уже погасли? Что проходит сейчас перед внутренним взором старика, где он в эти минуты?
-- Чтобы предотвратить беду, твоей стране недостаточно мужества. -Вдруг заговорил провидец. -- Ей нужно перемениться. Уйти в монастырь. В другое понимание себя и вещей. Встать перед зеркалом. Даже человеку бывает страшно встать перед зеркалом. Америка не сможет...
-- Что делать мне?
-- Знать.
-- И куда идти с этим знанием?
-- Это решишь сам.
Возможно, он отключился. Во всяком случае, дальнейшее воспринималось, как сон.
Откуда-то из темноты наплывали люди, они кружились вокруг него. Кружились под звуки никогда не слышанной музыки, одни -- в длинных одеждах, другие -- обнаженные по пояс, третьи совсем нагие. Кружились каждый в своем ритме. Некоторые приближались, наклонялись к нему.
Их лица... Какие-то из них он, казалось, узнавал. Они были ему знакомы. Да, он их где-то встречал. Только он не мог вспомнить, где. Эти демоны или дервиши так быстро уносились в танце, что сознание не успевало их опознать. Как он написал бы в отчете...
5 июля 1999 года, 8:47. Бостон.
Звонил телефон. Звонил настойчиво и раздраженно. Успевший раздеться, принять душ и завалиться в кровать Алекс с неохотой двинулся к телефону. Анни? Наверное, добравшись до работы решила позвонить. Может, что-то забыла. Или вечером ему нужно будет забрать сына.
А может, звонит мамочка. В Санкт-Петербурге около пяти вечера. Мамочке скучно, по телевизору какая-нибудь мексиканская мелодрама, вот и решила осчастливить сыночка.
-- Алло!
-- Мистер Штерн? -- Голос в трубке был чужим. -- Это из департамента, где отрабатывается программа "GHUH".
Как они выговаривают эту абракадабру, подумал Алекс.
-- Слушаю.
-- Здесь у нас возникли некоторые сложности. Не могли бы мы рассчитывать на ваш приезд? На шестой проходной будет заказан пропуск.
-- Прямо сейчас? -- Задал он глупый вопрос.
-- Если вам будет удобно.
Чертовы америкосы, досадовал Алекс, натягивая штаны. "Если вам будет удобно"! Положили жалкие семь тысяч в месяц и считают, что купили тебя с потрохами. Мягко стелят, да жестко спать. А ему сегодня поспать, видимо, совсем не удастся.
Выводя машину из гаража, Алекс вспомнил, что забыл дома сотовый телефон. Как поставил его на подзарядку, так он и оставил лежать на столике. Надо бы вернуться.
Но возвращаться, как известно, плохая примета. Он позвонит Анни из АНБ, а другие звонки его сегодня не интересуют.
На паркинге его окликнули. И в первый момент он не осознал, что окликнули по-русски.
Перед ним стоял человек в светлом костюме и улыбался.
-- Рад видеть успешного американца.
-- Мы не знакомы.
-- Я привез вам привет от вашей матушки из Петера. У нее все хорошо. Передавала, что прилетит к вам, как только у Муси появится маленький. Честно сказать, я не знаю кто это -- Муся. Это ваша родственница?
-- Я спешу. -- Решил отделаться Алекс.
-- Это я говорил с вами по телефону. -- Человек взял его под руку. -Очень нужно было встретиться, а дома неудобно. Да и зачем привлекать лишнее внимание. Здесь же безопасно. -- Повел рукой незнакомец в сторону главного здания самой могущественной спецслужбы мира. -- Прогуляемся?
Потом Алекс никак не мог понять, почему он, словно телок на веревочке, безропотно последовал за этим человеком. И почему отвечал на его вопросы. В том числе, касающиеся работы. Даже самых закрытых тем. Незнакомца интересовало все -- данные по системе сбора информации, ее обработке, хранении, ассигнованиях на проект, этапы сдачи...
Лишь когда они расстались, Алекс понял, что его собеседник даже не представился.
22 апреля 2000 года. Лос-Анджелес
Да, Билли был выжил. Но, похоже, выжил и из ума. Так во всяком случае говорила ему жена. После того, как Билли привезли из госпиталя, он быстро избавился от кресла-каталки и включился в работу.
Билли действительно изменился. Жизнь Голливуда, скандалы, даже дела и фильмы собственной студии перестали его интересовать. Своего директора, который пришел, чтобы подписать какие-то бумаги, он с порога послал по всем этажам ненормативной лексики.
Теперь днями и ночами он просиживал за компьютером. На него нашло. Он писал и у него получалось. Не то чтобы получалось -- его несло. Все, что он знал, что видел в жизни, чем мучился, обо что набивал шишки с самого нежного возраста, оказалось не случайным. Все было востребовано.
Порой ему казалось, что кто-то другой водит его рукой -- сам никогда не думал о том, что писал сейчас, не знал картин, которые разворачивались перед его внутренним взором.
Раньше его компьютер стоял в спальне. Спальня жены была через стенку. Это она несколько лет назад настояла чтобы некогда их общая, на пол-этажа спальня была перегорожена и у каждого была своя жизнь. В те времена Билли, как молодой техасский бычок, не давал проходу ни одной красотке. И жена, потеряв к нему интерес, стала строить свою жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51