- Такое ощущение, что у вас здесь кто-то квартирует.
- И какой он, этот кто-то?
- Не очень организованный, судя по разбросанным вещам. Мятущийся, о чем говорят художественные пристрастия. Испорченный - вон та фотография с девицей не должна выставляться на обозрение. Постель не прибрана - признак лени и даже обломовщины. У вас живет кто-то еще. Я права?
- Женщину не проведешь. Приезжал тут один земляк, гостил. Вам понравилась экскурсия?
- Сильное впечатление. Как от белого квадрата. Или от черного.
- От двух противоположностей не может быть одинаковых впечатлений. Ты проголодалась?
- Надо понимать, что ты хочешь выпроводить меня в ресторан? Так вот, я сыта и хочу только вина.
Они снова расположились за столиком.
- Ты сказал, к тебе приезжал земляк. Из Арзгира?
- Я не поражен твоей осведомленностью. Как товарищ из органов, ты просто обязана была проверить того, кто стал тебе хоть немного близок. Да, я родился на Ставрополье.
РОЖДЕНИЕ
24 августа 1967 года по полынной степи мчался козелок. Самая надежная и самая принятая в этих краях машина. Здесь ночь не церемонится с вечерними сумерками. Она свергает солнечный диск с горизонта и выбрасывает свои звезды для любования неожиданно быстро, презрев полутьму. Шофер моментально улавливает этот знакомый миг. Щелк! Фары освещают ночную дорогу, только что бывшую вечерней. Но в этот раз не получилось. Вечер вдруг повторился. Тьма снова рассеялась и Виктор Крещук, сидевший за рулем, вонзил свой локоть в бок сидевшего рядом начальника.
- Арвидович, чего это?!
- Чего?!
Ян Арвидович Янсон, откушавший на дорожку больше, чем следовало, разлупил глаза. Зарево нового дня предстало перед ним. Но он-то помнил еще, что не согласился на эту ночевку, что приказал выезжать на соседнюю кошару. И все-таки утро... Слишком быстро оно наступило. Ян таращился на восходящее солнце, только что ушедшее за горизонт.
- Ты выпивал, Виктор? - икнул Янсон.
- Не, Арвидович, ты чего?
Черные земли. На Ставрополье есть далекие выпасы, куда вывозят отары откормиться и там сдают бечек на мясо в тяжелейшем весе. Там черная земля, не суглинок, там корм от души. Там мясо нарастает под шубами овечьими быстрее. Поездка в земли черные неделю занимает. И ездит председатель колхоза потому, что деньги там. Для всех. Откормленных овец сдают - идет зарплата.
Рассвет во время ночи на черных землях - верный знак председателю, что он подзадержался на кошарах чабанов. Рассвет в ночное время - это пробужденная совесть. Пил водку, зная, что Мария ждет его. Молодая учителка живет на краю села и, возвращаясь со степей, Ян грешным делом регулярно навещал её.
- Стой, Виктор!
Ветровое стекло приподнято снизу, встречный ветер в жару обдувает потные лица в дороге. Стали, а в лица - тепло. Не природное, а будто с десяток тракторов вокруг работают.
Нет, это не солнце. Тяжелый корабль пыхтел перед ними, сжигая степную траву. Похожий на шайбу со светящимися гранями.
- Сгорим! - закричал Виктор и вывалился из козелка.
Янсон сидел завороженный, наблюдал явление. Водочная поддержка говорила - а и фиг с ним, главное до конца узнать что это. Огненный шар или шестеренка дала задний ход. Или это шестеренка в мозгу Яна Арвидовича покрутилась обратно. Корабль уплывал по направлению к их селу. Янсон выволок шофера из-под машины и сам сел за руль.
- Оно нас забоялось, садись рядом.
Машина двинулась за шаром, но вдруг свалилась ночь. Одинокий козелок трясло в темноте на грунтовой дороге. Янсон торопился. Он приехал к Марии и остался до утра. Именно в эту ночь в белой мазанке Мария зачала внебрачного ребенка заместителя председателя колхоза Яна Янсона.
По просьбе Марии её, едва живот стал заметным, отвезли от глаз подальше в степь на кошару к знакомому чабану. Янсон оформил её кухаркой. И не знал, что навсегда. Спустя положенное время роды принимала специально приставленная Яном к любовнице старая доярка Матрена Дмитриевна. Не ахти какая опытная, зато немая.. Янсон заплатил именно ей потому, что не желал разговоров о своей причастности к появлению на свет новорожденного.
Изгнанные из домика чабан, третьяк и подпасок ночевали в кошаре. Утром повивальная бабка знаками дала понять, что Мария родила, поставила перед мужчинами три бутылки водки, которые грешник Ян оставил ей для такого случая. Кто родился чабаны понять так и не смогли, потому что Матрена Дмитриевна уже немного приняла с устатка. То она показывала два пальца, то один.
- Мальчик? - спросил подпасок.
Бабка кивнула.
ДРАКОН
Рассказав о рождении, Янсон выпил полный бокал вина и спросил Полину, глядя ей в глаза:
- Хочешь, я тебе кое-что покажу?
- Мужской стриптиз? Неужели есть силиконовые мужчины? То-то у тебя плечи широковаты. Наверное, это накладки.
- Не смейся.
- Музон включить?
Вдруг громко раздался совсем другой голос:
- Заткнись, тебе говорят!
Окрик донесся со стороны Янсона, но за его спиной никто не стоял. Другим, более мягким голосом, было сказано:
- Сиди, смотри и молчи. Можешь слегка увеличить освещение.
Полина вспомнила свои слова, сказанные ею перед сеансом стриптиза. Янсон медленно повернулся спиной к женщине. Полина хотела пошутить, что это прием из её репертуара , но благоразумно решила промолчать. Все-таки ожидается раздевание. В руке Георгия откуда-то появился большой гребень с длинными зубьями, подобный скифскому, известный посетителям золотой кладовой Эрмитажа. Полина даже разглядела на ручке фигурки варваров, удерживающих лошадей. Желтый металл... Неужели тот самый? Янсон снял шнурок, постоянно удерживавший его прическу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87