Чего-то они больше на бандюков смахивают, чем на милицию.
- Вы кто такие?
Заместитель начальника ОУР махнул своим затертым служебным удостоверением:
- Майор Ограбнюк, - буркнул он.
В дежурке все знакомые, свои ребята. Опер Тамбовцев докладывал по телефону, как показалось хозяйке квартиры, несуразицу:
- Антон, мы в адресе. Только пьянь, криминала нет. Все ништяк.
Женщина, настороженная тем, что в её доме возможен криминал, решила обороняться. Этот, толстый, сказал вроде "ограб...". Потянулась за утюгом. Потихоньку, незаметно. Просыпаться стала.
- Как вы сюда попали?
- Дверь была открыта.
Женщина, начинающая раскусывать незваных гостей, ещё больше заволновалась от продолжения разговора лысого по телефону.
- Заявок больше нет? Ни грабежей, ни разбойчиков? Нет? Будут!
И Тамбовцев получил удар по башке. Утюгом.
Уже уходившие из квартиры Ограбнюк и Казанский услышали за спиной звук удара, причитания и мат Тамбовцева, визг женщины и грохот распахнувшейся двери. Коридор переполнился народом. Из второй комнаты выскочили двое мужчин с ломиками.
Пока женщина спала, в её квартиру, дверь которой забыл закрыть муж, влезли воры. Они оба охренели от появления милиции и идиотизма ситуации.
За пол часа до этого воры, Черновол и Козьмин, случайно наткнулись на улице у ларей на подарок судьбы - выпивоху, лыка не вязавшего. Он тут часто обретался. Всегда при деньгах и всегда пьяный. Хазу его наметили, ждали случая.
- Пока он тут ошивается, пошли посмотрим благосостояние.
- А если баба дома?
- Уйдем. Я ж сказал, посмотрим.
Хозяйка на звонок не открыла. Черновол и Козьмин ошибочно подумали, что хата пустая. Хотели ломиком отжать дверь, но взявшись за ручку, открыли без всякого труда.
- Забыл запереть спьяну.
Вошли в коридор. В этот момент осторожный сосед из квартиры напротив перед тем, как выйти на площадку, посмотрел в дверной глазок. Кто-то вошел к Григорию.
Черновол и Козьмин не очень обрадовались убранству квартиры Григория. Но навестить стоило. Посуда, теплая одежда, коллекции марок и бабочек... Взятые тут же сумки потихоньку наполнялись. Спящая мертвым сном в соседней комнате сожительница Григория их не страшила. И вдруг - звонок. Потом вошли, потом разговор и слова "майор Ограбнюк". Воры затаились. До самоотверженных действий хозяйки все складывалось в их пользу. Квартиру не стали шмонать. Судя по голосам, их всего двое. В момент нападения с утюгом Черновол понял, что теперь милиция долго не уйдет из квартиры. Решил прорваться в возникшей суматохе. Ему удалось проскользнуть мимо раненого Тамбовцева и придерживающего его Ограбнюка, но третий, Казанский, огрел героя по башке. Задержал, короче. Следом за Черноволом выскочил Козьмин. Сожительница Григория после удачного опыта с Тамбовцевым приободрилась и прицелилась в новое действующее лицо.
- Тут вас целая шайка!
И свалила Козьмина. Пьяный Григорий, явившийся домой через минуту, увидел в коридоре троих в наручниках, включая его сожительницу, и двоих без наручников, перевязывающих третьего. Григорий пьяно предупредил:
- Мужики, потише, у парадняка воронок стоит. Выпьем?
ЭХ, МАТЬ...
Она когда-то работала в детской инспекции, понатерпелась, надорвала сердце... Можно с ума сойти, когда ежедневно видишь как малые детки начинают свою жизнь.
Когда-то ей позвонила какая-то женщина, сказала, что у неё двое сироток, которых надо приютить. Капитан милиции Полина Шкворень предложила послать за ними машину, но ей ответили, что они недалеко от отделения и придут сами. Полина созвонилась, заказала транспорт для отправки детей в детский дом.
Вскоре к ней в кабинетик вошла исхудавшая женщина, бедно, но опрятно одетая, прикатила на колясочке трехлетнюю девочку и пацана привела лет пяти. Представилась Екатериной Аркадьевной и заговорила без надрыва, без плача.
- И жалко их и не могу больше содержать. Сама мать-одиночка, сына воспитываю. Из последних сил держалась, недоедала. Решила подработать, а попала в большие долги. Увидела объявление, что требуется нянька, позвонила. Мамаша этих ребятишек попросила присмотреть за ними пару недель, обещала хорошо заплатить. Привезла их ко мне, оставила банку с гречневой кашей, сказала, что зайдет вечером и пропала. Я ей звонила, а соседи отвечают, будто уехала она к бывшему мужу и ещё не вернулась. Детки, вы только посмотрите какие умненькие, так бы и не расставалась с ними, как родные стали. Если бы деньги были... Сын отругает сегодня, привык к ним, за брата и сестру принял, всем сердцем. Но кормить их нечем.
Сказав про еду, женщина все-таки не выдержала и разрыдалась. Полина сбегала в дежурку, отобрала у офицеров булку, пару котлет, конфисковала бутылку минералки и дала две десятки, чтобы сгоняли в магазин за йогуртом и молоком.
- Опять всемирная мамаша закуску отобрала. Ты бы сама родила кого-нибудь, а? Хочешь, поможем?
Мужикам бы поржать. Они все понимают, но ржачкой своей защищаются от того, чтобы не заплакать или не грохнуть кого-нибудь от обиды и озлобленности.
Маринка с удовольствием стала сосать котлету. Брат Саша половинку своей съел сразу и стал ждать пока сестра не расправится с кушаньем. Вдруг ещё захочет? Только булку жевал. Подходил к ней и спрашивал: "Еще будешь?". Екатерина Аркадьевна, не отрывая глаз от детей, проговорила в недоумении:
- Видите какие дети? Как можно отказаться от них?
Она смотрела, точно старалась навеки запомнить ребят, от которых вынуждена избавиться. Не оттого, что устала, а оттого, что кормить нечем стало.
Полина взяла у Екатерины Аркадьевны адрес матери этих удивительных ребятишек, выпросила у заместителя начальника отделения машину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87