Будь он бандитом - применил бы оружие. Ему надо сматывать как можно быстрее. Проехавшие по шоссе водители обязательно сообщат на ближайшем посту ГАИ об аварии. Того и гляди подъедут. Тогда виновникам не уйти. Гусаров тоже понимал это и торопился.
- Никита, таких контейнеров ещё несколько. Только я знаю перевозчиков. Поехали, я тебе все расскажу.
- Поехали.
Шило пошел к шоссе.
- Автомат прихватите.
Гусаров поднял оружие и поспешил следом.
- Честно говоря, я бы на твоем месте ещё подумал, как с нами быть. И автомат... Молодец ты, Никита.
- Чего там, молодец... Ты же не пытался меня стрельнуть. Значит, правду говоришь. А своим я привык доверять. В Омске на танцах, помнишь, я подрался? Ты видел, не заложил. Давай бегом, пока не понаехали...
Удалившись километра на полтора, троица на ходу заметила приближающуюся к месту происшествия машину с мигалками.
- Теперь я спокоен. Нехорошо все-таки оставлять их там без помощи, хоть и чурки, а все же люди.
Шило поехал на максимальной скорости. У Еврейской Балки Гусаров попросил остановиться.
- Контейнер захоронить надо.
- Нет, - воспротивился Никита. - Тут пацанва обретается. Не дай Бог раскопают. Мы его лучше в дохлятник кинем.
Шило свернул с дороги и мотоцикл помчался по полынной степи.
- Ох, как пахнет! Легкие радуются.
- Это полынь и чабрец. Скоро другой запах будет. Готовь прищепку на нос.
Вдали показалась грузовая машина, у которой возились какие-то люди.
Внезапно в нос шибанул такой запашина, что Иван, ехавший в коляске, зажал нос и даже закрыл глаза.
- Чем ты, интересно, остальные дырки будешь закрывать, когда подъедем?! - хохотнул Шило.
- У-гу-гу, - комично просил Харитоненко повернуть обратно.
- Ладно, подъедем с подветренной стороны.
Шило повернул руль и вновь запахло травами. Теперь ещё более терпко-приятно.
Остановились неподалеку от ГАЗона. Только теперь Гусаров понял, что сгружают с машины. В кузове ещё оставалось с десяток овечьих трупов без шкур и голов. Все они почему-то были черные. Зверского вида мужик заправски накалывал их на вилы и сбрасывал в широкую горловину ямы, около которой стоял грузовик.
"И-и-эх" - полетела очередная тушка.
- Раз, два, три... - начал считать Никита.
- Двенадцать! - закончил он, когда где-то в утробе ямы раздался звук падения.
- Охренеть! - удивился Харитоненко. - Прямо пропасть какая-то! А если б у Бахрама была такая, представляешь, Андрей, как бы он нас туда спускал, а?!
- Мы у чеченцев в яме жили, как звери, - пояснил Гусаров участковому. - Как её такую вырыли?
- Лопаточкой обыкновенной. Это старый степной колодец. С водичкой здесь трудновато. Худоба пить хочет, а в то время только на лошадках ездили. На бричке много воды не навозишь. Попробуй, напои отару. Вот и рыли предки, корзинами землю вынимали. Еще ж найти надо было, где вода ближе всего к поверхности. А теперь водовозы есть, пара цистерн - и отара напилась. Колодцы не нужны стали, пересохли без чистки и приезжает к ним только Генка-труповоз.
Из кабины вылез подвижный жизнерадостный крепыш.
- О, Никита Васильевич! Привет, за барашкой приехал? Здорово! протянул он руку участковому.
- Пошел ты со своими приколами: - Никита даже спрятал руки за спину. Кто с ним поздоровается - неделю руки воняют.
Крепыш захохотал.
- Забродский! - крикнул он работяге с вилами. - Выбери-ка там маточку пожирнее, у Никиты Васильевича гости!
Человек на машине, ничуть не колеблясь, наколол на вилы черную тушу и швырнул под ноги шофера. Отвратительный запах обдал стоящих у ямы. Из проколов вытекала грязная жидкость.
Все, кроме Генки, отскочили в сторону.
Никита отреагировал на выходку довольно спокойно.
- Как был балбесом, так и остался. Я с ним в первом классе начинал учиться. Так он на три года позже школу кончил. Не, совсем не дурак. Вольный. Захочет на уроке сала - встал и пошел. Куда? Сала хочу! И хоть стреляй. Сбрось ее!
Гена взял рукой тушу за заднюю ногу и швырнул в яму. Капли крови остались на его бесцветных штанах. Он подошел к Никите и совсем другим тоном, по-деловому спросил:
- Что, правда, барашку надо?
- Не, Ген, спасибо, мы ещё ту не съели.
- А то смотри, у Чамса сейчас падеж большой. Мне-то что, трупом больше; трупом меньше, как напишу, так и будет. Поехали, чабан сам выберет. - Генка повернулся к Забродскому. - Ну ты, доходяга, долго там копаться будешь? Даю три минуты, что там останется - заставлю съесть!
- Тоже легендарная личность, - кивнул Шило в сторону работяги. - Зимой и летом в пиджачке и рубашке. Живет за селом в вагончике. Пьет как вы сейчас, только постоянно. Подработает - пропьет и опять в степь. Зимой сколько раз на снегу находил спящим - и хоть бы кашель!
С полетом очередной туши Забродский сиплым голосом сказал:
- Наливай, последняя была.
- А почему они такие черные? - спросил наконец Иван, старавшийся держаться поодаль от неприятного действа.
- Эх ты, а ещё в Чечне жил, овец, говоришь, пас. Падеж криволином обливают, санобработка. Чабаны постоянно с собой бутылочку черную носят. Где зачервивело у овцы - поливают криволином.
- Фу, теперь про червей... Поехали отсюда.
- Действительно, пора. - Гусаров подошел к краю ямы и бросил вниз коробку с ураном. Прислушался. Звука не последовало.
- Да, глубок колодец. Ну и хорошо.
- Куда же вы? - закричал Генка, увидев, что Шило заводит мотоцикл. - Я на всех нарезал.
В тени грузовика на расстеленной газетке лежала нарезанная бастряма вяленое мясо, огурцы, хлеб. Стояла бутыль бормотухи и стакан.
Испугавшись, что Шило согласится на такое предложение, Харитоненко юркнул в коляску и заторопил:
- Давай, давай, Андрюша, поехали, у нас ещё дел невпроворот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95