- Зачем?
- Не знаю. Такая у меня история. Наш "Скороход" является монополистом, и цены на его продукцию весьма конкурентоспособны, то есть он отпускает недорогую обувь, которую можно очень дорого продать.
- Ты знаешь, Лешка, вся эта твоя история пахнет какой - то, я бы сказал, "дуркой", чего-то в ней не хватает.
- Обожди, Петрович, сейчас все встанет на свои места. Мало того, что мне обувь досталась очень дешево, так еще и клей я купил втридорога. Рисую в цифрах: клей я купили за сто пятьдесят, продал за сто, обувь купил за сто, продали за двести. Сколько по твоему я получил прибыли?
- Что за вопрос? Полтинник.
- Почему?
- Ну как же затратили ты, двести пятьдесят, а получили триста.
- Увы, Петрович, это раньше так было, а сейчас у нас с тобой прибыль сто пятьдесят.
- Это почему?
- Потому что убыток от реализации прибыль не уменьшает. Это теперь называется "реализация ниже себестоимости".
- И зачем это нужно?
- Чтобы клеем никто не торговал.
Петрович снисходительно покачал головой.
- Ну умыл ты меня сегодня, как есть, умыл. Я и не думал, что клеем торговать себе дороже. А ты, стало быть, думаешь, как его все же продать?
- Пытаюсь, но пока безуспешно.
- А что так?
- Не получается. Тут много всяких но. Это я тебе только контур нарисовал, а на самом деле все гораздо сложнее и не только по части прибыли, здесь и другие налоги возникают: и НДС, и налог на пользователей автодорог.
- А я то думаю, - обрадовался Петрович, - что это нашу дорогу никак не отремонтируют? Оказывается из-за таких как ты. Так ведь, Лешка?
- Так, Петрович, так.
Старков увидел группу перворазников, идущую от самолета.
- Ладно, Петрович, пойду прыгну.
- Иди, иди.
- Еще увидимся.
- Не знаю, не знаю, - ехидно улыбнулся Петрович.
Старков в припрыжку побежал к тому месту, где оставил парашют. Чтобы не идти через ангар, он пошел между ним и складом ГСМ, огороженным бетонным забором. В это время к месту, огороженному под стоянку, подъехал джип, по размеру больше напоминающий небольшой трактор. Из него вышел маленький толстый человек, одетый в одни легкие шорты и направился наперерез Старкову. В руке у него была коробочка сотового телефона, во рту - сигарета.
- Эй, парень, - обратился он к Старкову.
Тот остановился, с интересом смотря на толстяка, который отдаленно напоминал Крылова, только ростом был чуть ниже и менее лысоват.
- Огоньку не найдется?
- А зажигалка? - показал Старков на телефон.
- Не работает.
Старков достал из кармана спичечный коробок и протянул толстяку.
- Только здесь не курят.
А я не затягиваюсь, - замахал белыми ладонями толстяк.
Выглядело это действительно смешно, и Старков, улыбаясь, показал на изображение скелета, нарисованное на бетонном бруствере.
Человек сделал наигранно испуганные глаза и отступил назад к машине.
Удивительно, почему в такой машине нет прикуривателя? - думал Старков, подходя к площадке.
На месте, где он оставил парашют, уже полным ходом шла подготовка к прыжкам. Центром всеобщего внимания была Кристина. Вокруг нее сновало по меньшей мере шесть добровольцев, помогавших одеть основной и запасной парашют. Старков невольно залюбовался ею, представив, как после прыжка она снимет шлем, и по ее плечам рассыплются золотистые волосы, в горящих глазах отразится синее небо, губы растянутся в очаровательной улыбке.
- Леша, ты где был? - раздался Кристинин голос, в котором было немало визгливых ноток. Она по - прежнему отбивалась от добровольцев, стремившихся подтянуть ей ремни и застегнуть грудную перемычку.
- Ты в порядке? - спросил Старков, делая шаг навстречу.
- Почти.
- Старков взял висевшие лямки грудной перемычки, потянул за левую, затем за правую. Карабин с легким щелчком захлопнулся.
- Так удобно?
- Не совсем.
- Потерпи еще минут двадцать.
- Леша, мы тебя ждать не будем, раздался голос инструктора.
- Извините, я сейчас, - и Старков торопливо принялся натягивать ремни из грубой брезентовой ткани.
Когда он закончил снаряжаться, группа уже построилась по росту. и инструктор проверяла снаряжение, хлопая карманами и клепками основных и запасных парашютов. Чтобы не вносить неразберихи, Старков встал последним. Кристина, стоявшая рядом, с трудом покосилась на него в большом мотоциклетном шлеме.
- Скоро будет все о'кей, - сказал Старков и сжал в своей руке маленькую Кристинину ладошку.
- К самолету! - скомандовала инструктор, осмотрев последнего. Группа из двенадцати человек направилась к АН 2, стоявшему на полосе. Со стороны это больше напоминало восхождение на Эверест. Такими спокойными и уверенными были движения облаченных в громоздкое снаряжение людей. Несмотря на то, что у самолета был выдвинут порожек, забраться внутрь оказалось непросто, и Кристина повисла в проеме, пытаясь преодолеть силу земного тяготения. Старков, уже успевший подумать, что если он подсадит Кристину, это вполне может сойти за дружескую помощь, поспешил к ней, когда дюжина рук буквально втянула ее в салон.
Инструктор с явным неудовольствием смотрела на царивший внутри самолета бардак. Вместо того, чтобы сесть по весу или росту, как это было положено, присутствующие расселись в произвольном порядке.
- Пересесть? - спросил Старков, оказавшийся крайним на скамейке.
Инструктор отрицательно покачала головой, очевидно полагая, что любое неверное движение, может разрядить как парашют так и страхующий прибор.
- Поехали! - раздался ее голос, предназначенный пилотам.
Из кабины раздалось негромкое гудение раскручивающихся гироскопов. Грохнул двигатель. В салоне самолета звук ничем не отличался от работающего КАМАЗа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62