- возмутился будущий родитель. - Я же слышу. Вот, пожалуйста, еще раз. А ты сама что - не чувствуешь?
Вера расхохоталась.
- Толстый, глупый, это у меня в животе урчит! Я же с этими вашими делами так толком и не поела.
В комнате но соседству с той, где сидела чета Толстовых, было почти темно. Пожарский, когда вошел туда, свет не включил, а Буржуй понял почему и оставил все, как есть. Сам Олег уже почти напоминал нормального человека, только подавленность, которую выдавал голос, напоминал о недавнем срыве.
- Ты не думай, Буржуй, - проговорил он, продолжи давно начатый разговор. - Я все понимаю. С потенциальными самоубийцами всегда разговаривают ласково. Чтобы они успокоились.
- Я тебя не успокаиваю, Олежка, - возразил Буржуй. - Толстый, по-моему, тебя достаточно успокоил. Я о другом. Ты вот никак не хочешь понять жизнь, она ведь всем устраивает жуткие экзамены. Всем. Исключений не бывает. По-твоему получается - я давно на себя руки должен был наложить. - Олег попытался что-то вставить, но Коваленко не дал: - Погоди спорить, послушай. Я потерял жену, ребенка, бабушку. Да что потерял - дал их убить, так вот: я очень долго чувствовал себя слюнтяем и ничтожеством. Честное слово...
Пожарский не выдержал и все-таки перебил его:
- Буржуй, только не передергивай, не надо. С тобой случилась беда. Самая страшная, какая только может быть... А я решил, что можно одновременно и сподличать, и остаться честным. И не надо говорить, что ты не видишь разницы.
- Вижу. И что с того. Если мой друг ошибся, то я что, должен его вообще потерять, так, что ли? И что мы вообще обсуждаем? Ты же вполне мог не рассказывать нам, что сначала согнал достоверную информацию и только потом состряпал "липу". А ты сказал.
В комнату сначала заглянул, а потом и вошел Толстый.
- Так, заговорщики, - заявил он безапелляционно. - Нам с дражайшей половиной, между прочим, режим питания соблюдать необходимо. Или ты что, Олежка, хочешь, чтобы твой крестник каким-нибудь бухенвальдом на свет появился?
Буржуй поднялся и пошел к двери, а вот Пожарский так и остался сидеть на диване.
- Я не могу... - забормотал он. - Там Вера... - Толстый, не говоря ни слова, подхватил его с дивана и повел за собой. По дороге, наградив парня шутливым подзатыльником, объяснил по понятиям:
- Там не только Вера. Там еще и надежда, любовь, а также текила с варениками.
И все-таки за столом Пожарский вел себя еще очень скованно.
- Олег, поешь хоть немного, - уговаривала его хозяйка. - Вареники, между прочим, я специально для тебя готовила. Толстый их вообще-то не очень...
- Спасибо. Мне не хочется, - твердил Пожарский.
- Толстый очень даже очень, - с набитым ртом сообщил человек, совсем не любящий вареники. - Отцам и матерям необходимы витамины.
- Не примазывайся, Толстый! - поставила его на место Вера. Отцы-то тут при чем?
- Много ты понимаешь! - оскорбился за отцов Толстый. - Очень даже при чем. Я по телевизору слышал - мужья беременных переживают намного больше жен. Ясно?
С трубкой телефона в руке вошел Буржуй и присел к столу.
- Все жрете? Мне что-нибудь оставили?
- Ну, что? - Пожарский уже хоть к чему-то стал проявить интерес, если не к еде.
- Как я и думал, - доложил Буржуй. - Саппортивный счет.
- А это как?
- Есть такая простая операция. Обычно используется для подстраховки сделок. Если в течение 12 часов деньги никто не востребует, они возвращаются на прежние счета. В данном случае - на анонимные в Швейцарию. Просто, как мычание.
- Вот гады! - разобиделся Толстый, у которого щеки уже лоснились от еды. - А я было об острове размечтался.
- Какого еще острова?
- Да мы тут с Олежкой придумали... Неважно.
- Текилы плесни, островитянин, - потребовал Буржуй.
- Да ты только продукт переводишь! - Толстый спрятал бутылку за спину. - Пьешь, пьешь - и ни в одном глазу.
- А ты пожалел, да?
- А вот и не пожалел. Завидую просто, - на полном серьезе вздохнул хозяин.
Он налил мексиканской водки Буржую, предложил плеснуть и Пожарскому, но тот покачал головой:
- Нет. Спасибо. Я теперь спиртного не скоро захочу. - Толстый облапил Олега и поцеловал его в макушку.
- Ох, дружок. И как же я тебя понимаю!
Клинок у горла Василия держала опытная рука - он даже не дрогнул ни разу. А вот у самого парня руки предательски дрожали и по лбу градинами катился пот. Вася только надеялся, что в темноте этого не видно.
- Тебе не стоило так долго испытывать мое терпение, - проговорил Кудла с какой-то даже ленцой. - Я не люблю, когда за мной следят, особенно если я с дамой. Кто послал тебя шпионить?
Вася, собрав воедино все свое мужество, промолчал. Лезвие чуть глубже впилось в шею.
- Я задал тебе вопрос. И жду ответа, - Кудла сделал паузу, которая Василию показалась страшнее слов, и снова процедил: - Если сейчас ты не заговоришь, я проткну тебе живот и оставлю умирать на этой мусорке мучительной и бесславной смертью. Кто послал тебя? Я жду!
Вася оцепенел от ужаса, однако зубы сцепил и не проронил ни словечка. Вдруг, ухмыльнувшись, Кудла отнял клинок от горла и ловко вставил его в трость-ножны.
- Ты - воин, - произнес он с одобрением. - Но эти ничтожества, на которых ты работаешь, все равно испортят тебя. И очень быстро. Жаль.
Он бесшумно растворился в темноте, а потрясенный Василий нашел в себе силы простоять на подгибающихся ногах еще с десяток секунд. Потом обессиленно рухнул на груду битого кирпича и прикрыл глаза.
На шахматной доске сложилось непростое положение, однако еще большая напряженность витала в воздухе. Семен Аркадьевич и Борихин молча передвигали фигуры и молча поглядывали на телефон.
И тот наконец зазвонил. Оба как по команде кинулись к аппарату, но Борихин успел первым:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128