Кто доставил раненого к врачу?
- Пока мы этого не установили. Известно только, что его довезли туда на такси. Он показал доктору толстую пачку купюр, обещал щедро заплатить за труды и солгал, будто на него напали грабители. Доктор заподозрил неладное, вызвал полицию, и мы арестовали раненого.
- Насколько серьезна рана? Можно ли везти его в Момбасу?
- Конечно, он страдает от боли, но ничего опасного. От таких ран не умирают.
Во второй половине дня раненого оперировали в центральной больнице Момбасы - извлекли из ноги пулю, которая была четко видна на рентгеновских снимках. Пулю я забрал себе в качестве вещественного доказательства и для баллистической экспертизы. Баджуни поместили в отдельную палату, наручниками приковали к койке и поставили у двери двух часовых, присланных из центрального полицейского участка.
На следующий день я встал рано, принял душ, насвистывая песенку Элвиса Пресли "Недотрога". Сегодня я допрошу раненого, и операция приблизится к развязке. Я быстро оделся, и тут в дверь постучали. На часах было ровно девять.
- Входите! - громко сказал я, пребывая в жизнерадостном настроении.
Едва взглянув на их лица, я понял: что-то стряслось.
- В чем дело? - обратился я к инспектору Мбуви, но тот был так расстроен, что не смог ничего ответить.
- Баджуни убит ночью в больничной палате, - отчеканил сержант Мачария.
Я уставился на него, не находя слов. Весь мир обезумел, а мне пора на покой, в отставку!..
- Мы видели тело в морге. Сэр, это Кассам Кхалиф, тот перс из Найроби.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
До больницы мы доехали в полицейском патрульном автомобиле. Никто не проронил ни слова. Тяжким бременем навалились на нас напасти. Как жаль, что я не допросил Кассама вчера, теперь уже поздно. Снова я недооценил профессионализм преступников. Мне следовало побывать у него вчера, даже если он еще не оправился после наркоза и не мог отвечать на вопросы. Все равно я бы узнал Кассама, крайне важного для нас свидетеля, велел бы утроить бдительность. Слишком я доверился местной полиции - и в результате имею на руках еще один труп.
В морге нас ждал врач - патологоанатом. Он подвел меня к каталке, накрытой белой простыней.
- Хотите взглянуть?
- Хочу! - Я приподнял край простыни - несомненно, это был наш давешний знакомый.
- Одна из сестер его узнала. Это Кассам Кхалиф - баджуни. Я велел ей пригласить его родственников для опознания, прежде чем приступить к вскрытию.
- Когда вы их ждете?
- С минуты на минуту. - Доктор поправил очки на переносице. - Сестра Фатьма утверждает, что брат покойного живет неподалеку, в Малинди.
- Хорошо. Нам необходимо знать, что покажет вскрытие. Полагаю, без токсикологического анализа не обойтись.
- Это очевидно. Взгляните! - Доктор приподнял руку покойного и указал пальцем. - Вот след от инъекции, именно сюда ввели яд.
- Вижу.
- Похоже, смерть наступила от мгновенной остановки сердца, он хотя бы не мучился.
- Буду вам признателен, доктор, если вы сегодня же определите, какой яд применили убийцы.
- Если родственники не заставят себя ждать, я закончу не позднее двух часов пополудни. Однако уже теперь могу сказать, что дежурившие у палаты покойного полисмены были обезврежены иным способом.
- Вы определили каким?
- Нет пока, но это не составит труда. Полисмены получили дозу парализующего яда, имеющего лишь временное действие. Я немедленно отправлю пробы на анализ в столицу.
- Спасибо, доктор. Я свяжусь с вами после обеда.
Снова накрыв лицо покойного простыней, я пошел к выходу. Оказалось, что полисменов уже привели в чувство и отпустили из больницы. Они ждали меня в полицейском управлении. Я решил немедленно их допросить.
- Черт возьми, как это случилось? - набросился я на них, едва они переступили порог кабинета шефа местного отдела уголовного розыска. - Вам было велено охранять раненого и никого к нему не пропускать.
Они понурили головы, вид у них был такой, словно несчастнее людей на свете нет.
- Вы что, языки проглотили? - закричал я. - Я желаю услышать, как это произошло, почему вы нарушили мой приказ. Хороши полицейские! Не справились с простейшим заданием. Кимутаи, сделайте милость, ответьте на мой вопрос.
- Афанде, в десять минут двенадцатого кто-то постучал в дверь. Я хорошо помню, когда это случилось, потому что посмотрел на часы. Мы только заступили на вахту, сменив первую пару часовых.
- Смена была в одиннадцать?
- Так точно, сэр.
- Продолжайте.
- Нам было приказано никого не впускать в палату. Я напомнил об этом своему напарнику - констеблю Оньянго, он может подтвердить.
- И все-таки оба вы умудрились этот приказ нарушить!
- Сэр, вот как было дело...
- Кимутаи, мы не намерены с вами миндальничать! - гаркнул я громче, чем сам того хотел. - Вы впустили в палату посторонних, несмотря на категорический запрет!
- Сэр...
- Меня интересуют факты, а не ваши эмоции. Итак, в дверь постучали. Кто ее открыл?
- Констебль Оньянго, сэр.
Я перевел глаза на трясущегося мелкой дрожью констебля.
- Какие меры предосторожности вы приняли?
- Сэр, я держал пистолет наготове.
- И что же?
- Констебль Оньянго открыл, и мы увидели на пороге европейцев - доктора и сестру. Оба были в белых халаах, сэр.
- И вы спрятали оружие. Разве может белый, да к тому же доктор, оказаться злодеем? Не так ли, Оньянго?
- Простите, сэр...
- Так или не так?
- Так, сэр.
- Дальше.
- Белый сказал, что он доктор Ринглер или Ринклер, что, мол, пришел осмотреть раненого, - продолжал Кимутаи. - Я спросил, где он работает, и он ответил, что здесь, в этой самой больнице.
- Оба были уже в палате?
- Нет, сэр, пока еще на пороге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52