— Я ее не убивал.
После такого признания я не на шутку напряглась.
Сомов сглотнул и продолжил, стараясь держать себя в руках:
— Сейчас в моей квартире прямо на полу лежит мертвая девушка. Она застрелена. Я перевернул ее, она точно не дышит, — обреченно закончил гость и снова обхватил свой лоб трясущимися руками.
Для убитого горем человека он достаточно точно сформулировал свою мысль, но больше не смог произнести ни слова.
Никогда не страдавшая от приверженности к романтическим переживаниям и изъяснениям, я от неожиданности не удержалась — приложила руку к груди и издала довольно избитое восклицание «Ох!», вслед за чем горячечный румянец на лице моего гостя сменился смертельной бледностью. Видимо, «медведь» тут же подумал, что если уж я отреагировала на его сообщение столь бурно, то ему не остается ничего иного, кроме как спрыгнуть с моего балкона. Наверное, именно это он и собрался сделать, вскочив с дивана и подавшись в направлении окна, но к тому времени я уже смогла овладеть ситуацией и снова стать настоящей Таней Ивановой — грозой всех непослушных мальчиков и девочек.
— Стой, стой, я тебе верю! Я знаю, что ты не убийца, — придав своему голосу всю возможную убежденность, я пресекла это его движение и самым дружеским тоном продолжила: — Мы обязательно что-нибудь придумаем. Только прежде надо подумать, что именно мы будем придумывать.
Но на размышления у меня было не так уж много времени. Кофе попить, конечно, уже не придется, но вот сигарета, кажется, не помешает нам обоим. Поэтому я предложила гостю закурить.
Детина остановился посреди комнаты, потом снова рухнул на мой диван и окутал себя сигаретным дымом.
— Кто она, эта девушка? Ты ее знаешь? — начала я прояснять ситуацию. Сомов утвердительно кивнул, но рта открыть так и не смог, и я увидела, что его красивые голубые глаза наполнились слезами. — Как она оказалась в твоей квартире?
Ответа не последовало. Тут мне показалось, что еще немного, и брат Сомовой потеряет сознание прямо у меня на диване. Нужно было срочно приводить его в чувство. Я помню Иру и не могла допустить, чтобы ее братишка так страдал.
Стакан холодной минералки немного оживил Сомова. По крайней мере, он начал реагировать на мои вопросы, правда, не очень адекватно, все еще погруженный в собственные мысли и переживания.
— Где твоя квартира? Мне нужно ее осмотреть, — изо всех сил пробивалась я сквозь его броню самопогруженности.
Тут Сомов, как немощный старец, неуклюже полез в карман кожаной куртки необъятного размера и принялся сосредоточенно что-то в нем искать, бормоча:
— Сейчас, минуточку… где-то они были… У меня много есть, ты не волнуйся…
— Ты о деньгах? — сообразив, о чем это он, спросила я.
— Да, я заплачу, ты не думай…
Наконец Сомов действительно достал из бездонного, как мне показалось, кармана несколько скомканных долларовых купюр и дрожащей рукой протянул их мне.
— Вот, только помоги. Найди убийцу.
— Слишком много, — покачала я головой. — Обычно сначала я беру только задаток. Остальное доплатишь потом.
Но Сомов не хотел слышать никаких отказов и отговорок. Решив, что отказываться от честно заработанных денег глупо, даже если их дает брат моей одноклассницы, я все-таки взяла всю сумму. Покончив с вопросом оплаты, мой новый клиент устремился на выход.
— Подожди, я переоденусь! — крикнула я ему, бросаясь из зала в ванную и захватывая нужные мне вещи, беспорядочно разбросанные на стульях и креслах.
По-солдатски быстро облачившись в походные джинсы, теплый свитер и легкую осеннюю куртку, я, естественно, не забыла о сумке, в которой лежали все необходимые для любого расследования вещи. А потом попросила Сомова собраться с мыслями и взять себя в руки. Поскольку действовать необходимо быстро.
— Да, да, я уже иду, иду, — с готовностью откликнулся он, но продолжал еще двигаться еле-еле. В этот момент молодой мужчина, который, скорее всего, обладал недюжинной физической силой, был похож на дряхлого бомжа, с трудом вставшего с нагретой лавки.
Но сейчас мне было не до жалости. Передо мной стояла очень простая задача: кого-то убили, мне заплатили, значит, я должна найти убийцу. Вот и все.
* * *
Оказалось, добраться до места преступления я смогла бы и без куртки. Нам не пришлось даже садиться в машину, потому что Сомов, как оказалось, жил в соседней десятиэтажке, построенной всего лишь месяц назад. Мысленно прикинув, сколько стоят квартиры в этом красивом и интересно спроектированном здании в виде букв «зю», я не без оснований решила, что брат Ирины явно преуспевает в жизни. Поэтому, взяв у него двойной залог, я нисколечко его не ограбила.
Поднимаясь по лестнице на третий этаж, я вспомнила о том, что раньше семья Сомовых не могла похвастать избытком денег. Наоборот, их всегда не хватало. Даже на самые необходимые вещи, такие, например, как тетрадки и ручки, которые первого сентября лежали в портфелях у всех моих одноклассников, исключая Иру Сомову. Классная руководительница этим возмущалась, но ничего не предпринимала, потому что знала, что алкоголик-отец купит скорее очередную «чекушку», чем школьные принадлежности и одежду для детей.
Когда мы с Сомовым остановились у железной и еще не покрашенной двери его квартиры, я вспомнила и другое: однажды, классе в десятом, Ирина по секрету рассказала мне о том, что бедность в ее семье временная, что где-то в Америке живет богатый родственник, и когда они получат наследство, то просто озолотятся. «Нужно будет расспросить об этом у Сомова», — подумала я, глядя на его сгорбленную фигуру. Надо же — растерянный, прямо-таки раздавленный свалившимся на него испытанием, еще молодой, красивый и явно сильный до того мужчина вызывал в моей душе самую настоящую женскую жалость, которая, как я думала, уже давно умерла или, по крайней мере, погрузилась в долгий, летаргический сон.
1 2 3 4 5 6 7