Даша рассказывала мне совершенно жуткие вещи. У нее определенно была мания преследования. Я отказывалась верить в то, что люди, потерявшие своего единственного сына, могут поставить себе цель – спровоцировать у невестки выкидыш. Внук или внучка – это ведь продолжение их рода.
– Даша, а у вас сохранились эти таблетки? – спросила я, отметив про себя, что слезы в уголках ее глаз уже высохли.
– Нет, как только я поняла, что это отрава, сразу же все содержимое пузырька в унитаз спустила.
– Вот это вы напрасно сделали. Препарат можно было бы отдать на экспертизу, и если бы подлог подтвердился, то…
– А без экспертизы, значит, вы мне не верите? – в голосе беременной женщины послышался вызов.
И зачем только Ариша притащил ее к нам в дом? Да, я, разумеется, помогаю людям решать разные щепетильные проблемы, но это, кажется, не тот случай. Дамочка явно не в себе. Изменение гормонального фона, стресс, вызванный преждевременной кончиной мужа, страх, что придется ей в одиночестве воспитывать ребенка, – все это повлияло на ее психику. А дедуля послушал плаксивые Дашины рассказы и принял все это за чистую монету. Ну какой же он доверчивый! Он, кстати, обещал в скором времени присоединиться к нам, а сам пропал. Вот что мне теперь с ней делать?
– Верю, – примирительно сказала я, спорить с беременной женщиной мне совсем не хотелось.
– Спасибо. Вот Аристарх Владиленович мне тоже сразу поверил и сказал, что вы сможете мне как-то помочь.
– Вы хотите, чтобы я взяла на себя роль миротворца? – Даша молчала, и я повторила свой вопрос, несколько изменив его: – Вы хотите наладить цивилизованные отношения с родителями мужа?
– Да, то есть нет… В общем, я бы хотела, но боюсь, что это невозможно.
– Даша, но вас же никто не заставляет жить с бывшими свекровью и свекром под одной крышей. – Я предложила ей наиболее простой выход из этой сложной ситуации.
– А мне больше негде жить. После того как моя мама умерла, отец стал спиваться. Его даже с работы уволили. В общем, папа стал приводить к нам домой своих собутыльников. Они приставали ко мне, а отцу до этого дела не было. Он даже рад был бы отдать меня кому-нибудь за бутылку водки.
– Кошмар!
– Вот именно! Я врезала в дверь своей комнаты замок и не вылезала оттуда, когда у нас были гости. Иногда приходилось у подруги ночевать, потому что домой я зайти не могла, или, наоборот, пропустить занятия в колледже, потому что не было никакой возможности выйти из комнаты. Я жила на одну стипендию, подружки меня из жалости подкармливали, отдавали мне свои шмотки. Когда же я закончила колледж и устроилась на работу, то ушла из дома, сняла себе комнату. Тогда мне зарплата это позволяла, а теперь съемное жилье для меня – непозволительная роскошь. Я ведь уволилась перед свадьбой, Рома хотел мне другую работу подыскать, но не успел. На первое время у меня кое-какие деньги имеются, но для малыша надо будет столько всего купить – коляску, кроватку, распашонки… Потом, никто не любит квартирантов с детьми… К отцу, как вы понимаете, я вернуться не могу, да и здесь оставаться тоже… Впрочем, родственнички грозятся меня после родов домой не пустить. Рома-то коттедж им завещал, да и все остальное – машину, акции…
– Ваш муж оставил завещание?
– Вы удивлены? Я тоже не думала, что он может так со мной поступить. Рома оставил меня практически ни с чем.
Сначала я удивилась не содержанию завещания, а тому, что оно в принципе существовало. Роман был молод и, по словам Даши, даже не подозревал о серьезных проблемах со своим здоровьем. Впрочем, содержание завещания тоже было любопытным – молодой жене и своему будущему ребенку он не оставлял ничего, а вот родителям – все. Создавалось впечатление, что женщина, сидящая передо мной, – изгой общества. Она не была нужна никому – ни родному отцу, ни мужу и уж тем более его родителям. А ведь с виду это было совершенно очаровательное создание – с вьющимися светло-русыми волосами, с глазами василькового цвета, с ямочками на щеках и с пухлыми губками. Чисто внешне Даша относилась к тому типу хорошеньких женщин, которые сразу же берут в плен всех мужчин, оказавшихся в их обществе. Правда, теперь она была беременна, но это состояние, как и полагается, ее только красило. И при всех этих достоинствах она находилась не в очень-то хороших отношениях со всеми своими родственниками.
Когда я смотрела на Дарью, то безоговорочно верила каждому ее слову, а когда отводила взгляд и только слушала, тогда различные сомнения так и одолевали меня. Что-то было в ее плаксивых речах не так. Что? Она давила на жалость, хотя с юридической точки зрения все было не так уж безнадежно.
– А знаете, Даша, ваш ребенок, независимо от завещания, имеет право на свою долю в наследстве.
– Вы в этом уверены? – искренне удивилась будущая мать.
– Разумеется, я ведь юрист по образованию.
– Ну, тогда все понятно!
– Что именно?
– Понятно, почему Ковалевы не хотят, чтобы мой ребенок родился. Они не намерены ни с кем делиться наследством сына.
– Даже с собственным внуком или внучкой?
– Они считают, что я забеременела не от мужа. Дело в том, что я только после Ромкиных похорон узнала о том, что у нас будет ребенок. Сказала свекрови, думала, ее это обрадует, но не тут-то было! Она как взбеленится! Какими словами она меня только не обзывала! Я даже повторить их не решаюсь. И после этого известия Виктор Николаевич и Татьяна Владимировна переехали в поселок, сказали, что в квартире они ремонт решили устроить. Соврали! Они этот дом уже своим считают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12