В эту минуту кто-то тронул его за рукав. Лоцман отнял от глаз
ладонь. Он увидел мальчика лет двенадцати, светловолосого и
загорелого, в незастегнутой полосатой куртке, с золотым значком на
светло-зеленой рубашке, со свежими царапинами на ногах.
Мальчик смотрел снизу вверх в лицо Сергея. И, желая, видимо,
все объяснить в одну минуту, он сказал несколько слов, смысл которых
лоцман понял не сразу.
- О чем ты говоришь? Как ты попал сюда?- спросил Сергей.
А попал сюда он просто.
Подойдя к центральному зданию, Нааль сразу отыскал какую-то
дверь и оказался в длинном узком коридоре. Гулко отдавались шаги.
Пол, гладкий и блестящий, как стекло, отражал большие плафоны. Нааль
шел по коридору, и снова начали стонать тревожные струнки, сливаясь
в один ноющий звук. Снова нарастала тревога, и от волнения к горлу
подступал комок. Нааль почувствовал, что сердце колотится
беспорядочно, как прыгающий по ступеням мяч.
Коридор кончался крутым поворотом. Нааль поднялся по широкой
лестнице, замер на секунду с поднятой рукой и, решившись, толкнул
матовые, просвечивающие двери.
Он увидел круглый зал с низкими стенами и прозрачным куполом,
расчерченным непонятными белыми линиями. Сквозь паутину этих линий
смотрели звезды. Пол, выложенный белыми и черными ромбами, слегка
поднимался к центру, где была небольшая площадка. Там, у черного
конусообразного аппарата, стояли три человека. Недалеко от площадки,
в одном Из креселу в беспорядке расставленных по залу, спал
четвертый. Люди у аппарата о чем-то говорили. Гулкими,
неестественными были их голоса. Нааль разобрал каждое слово, но не
понял, о чем они говорят. Видимо, от усталости слегка кружилась
голова. Все стало каким-то ненастоящим. Нааль прошел по бело-черным
ромбам к центру, поднялся на площадку и взял за руку одного из
лоцманов. Человек обернулся, и по удивленному взгляду Нааль понял,
что тот не слышал его шагов.
Тогда, чтобы сразу объяснить все, мальчик сказал:
- Я пришел встречать брата...
Все было как во сне. Нааль рассказывал и слышал, словно со
стороны, как голос его звенит и теряется в громадном помещении. Он
не помнил, долго ли говорил. Наверно, очень недолго. Мерцали
лампочки на пультах у круглых стен, и синие змейки на экранах
стремительно меняли свой рисунок.
- Скажи, лоцман, он не откажется, ответит?- спросил Нааль,
стряхнув на миг оцепенение. Наступила короткая тишина. Потом кто-то
произнес фразу, которая из-за своей простоты и обыкновенности никак
не вязалась с тем, что происходило.
- Вот ведь какое дело...
Кто-то будил спящего:
- Миша! Мигель! Встань, слушай.
Быстро плясали на экранах молнии, и старший лоцман, которого
звали Сергеем, вдруг сказал:
- Ты спишь, мальчик.
Он поднял его на руки и положил в широкое пушистое кресло. Но
Наэль не спал. Он смотрел на пляшущие огоньки и слышал гудящие под
куполом слова:
- Человек...
- Три столетия.
- Не испугался... А если нет?
- Он спит.
- Нет.
И тот, кто сказал "нет", спросил:
- Как тебя зовут, брат космонавта?
- Нааль.
Он не слышал повторного вопроса, но почувствовал, что лоцманы
не поняли, и сказал:
- Натаниаль Снег.
- Снег... - отозвались голоса.
- Странное сочетание...
"Ничего странного, - хотел сказать Нааль. - Так назвали меня в
честь Натаниэля Лида, капитана батискафа "Свет"..."
Кто-то шевельнул кресло и произнес:
- Спит.
- Я не сплю,- сказал Нааль и открыл глаза.- Лоцман, ответил
"Магеллан"?
Сергей наклонился к нему:
- Ты спи... Они сказали, что встретятся с тобой через неделю.
Экипаж решил спуститься на десантной ракете в зону лесов... Видимо,
не хотят они шумной встречи. Стосковались по Земле, по ветру, по
лесу. Через несколько дней пешком придут к Берегу Лета.
Сон быстро таял.
- А я? А людей... разве не хотят они встретить?
- Ты не волнуйся,- сказал Сергей.- Ведь с тобой обещали
встретиться через неделю.
Теперь Нааль увидел, что зал лоцманской станции не так уж
велик. Погасли экраны. Небо над прозрачным куполом стало низким и
туманным.
- Куда они спустятся?- спросил мальчик.
- Они просили не говорить об этом.
- А мне?
- Полуостров... Белый Мыс.
Нааль встал.
- Спи здесь до утра,- предложил Сергей.- Потом все решим.
- Нет. Я поеду домой.
- Я провожу.
- Нет.
Вот и кончилось все... Была глупая сказка, которой он поверил
совсем зря. Триста лет...
Он не дослушал последних слов лоцмана и быстро пошел, потом
побежал по черно-белым ромбам зала, по стеклянному полу коридора, по
усыпанной гравием тропинке. Снова мальчик оказался в черном поле и
пошел к далекому перрону. Шел он медленно. Куда теперь спешить?
"Встретимся через неделю..." Если человек хочет встречи, он не
станет ждать и часа.

4
Может быть, все так и кончилось бы. Но в сотне шагов от станции
Нааль наткнулся на стоянку "пчел". И вдруг шевельнулась мысль,
которая сначала показалась просто смешной. Но, пройдя метров десять,
мальчик остановился. "Может быть, Александр не мог уже отменить
решения о высадке, когда услышал обо всем от лоцмана? Ведь он не
один?" - думал Нааль.
Чувствуя, как колотится сердце от вновь появившейся надежды,
Нааль нерешительно подошел к аппаратам. Ему не хватало трех месяцев
до двенадцати лет - возраста, когда разрешается самостоятельно
водить "пчелу". Можно ли ему нарушить запрет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11