ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
"Зайка, не обижайся, - шепнула ей на ухо Марина. - Скоро наступит день, когда мы познакомим тебя с этими замечательными людьми". Легко говорить "не обижайся", а каково сознавать, что тебе не доверяют? Неужели в ее присутствии Тизенгаузы все еще осторожничают из-за Сергея?
Впрочем, радость оказалась непродолжительной и, главное, преждевременной две недели спустя, 18 октября, Президиум Ленинградского городского суда единогласно отклонил надзорный протест прокурора города. Тизенгауз, у которого начало подергиваться веко, немедленно поставил в известность Вороновского, тот в свою очередь связался с Добрыниным, а Добрынин позвонил в Прокуратуру СССР. "Все по-прежнему на особом контроле, - сообщил ему старший помощник Генерального прокурора. - Дело вашего подопечного уже истребовано в Москву на предмет принесения протеста в Верховный суд Российской Федерации. Звоните, не стесняйтесь, мы будем вас информировать обо всех последующих решениях".
И снова потянулись долгие дни ожиданий. Андрей Святославович с утра до ночи расхаживал из угла в угол, выкуривая множество сигарет, а когда становилось совсем невмоготу, ездил в Комарово, где Вороновский угощал его бренди и с обычной доброжелательностью объяснял, что бюрократическая машина социалистической законности без обильной смазки не ускоряется и черепашьим шагом движется строго в заданном направлении. А в начале ноября и этот источник поддержки внезапно иссяк - как выразился Алексей Алексеевич в телефонном разговоре с Тизенгаузом, "хозяин убыл в загранкомандировку".
14 ноября 1989 года первый заместитель прокурора РСФСР подписал надзорный протест, о чем Тизенгауз услышал от Добрынина, а когда его будет рассматривать судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда России - этого, к сожалению, не знал ни Добрынин, ни те, кто его информировал.
Прошел еще месяц, прежде чем раздался междугородний звонок из Варшавы и в трубке зазвучал бодрый голос Вороновского:
- Рад вас приветствовать, Андрей Святославович! Как настроение?
- Хуже некуда, - выдавил из себя Тизенгауз.
- Сударь, вы, по-моему, отстали от жизни. Арик вам вчера не звонил?
- Нет.
- Тогда довожу до вашего сведения, что вчера, то бишь 15 декабря сего года, Верховный суд республики признал вас невиновным. И что особенно приятно - за отсутствием в ваших действиях состава преступления, а не за недоказанностью вины, как ранее предлагали перестраховщики из прокуратуры Ленинграда. Улавливаете разницу?
- Не поверю, пока не прочту собственными глазами.
- Эх вы, Фома неверующий! Зарубите себе на носу, что отныне вы чисты перед законом, как слеза младенца.
- Виктор Александрович, дорогой, поймите меня...
- Понимаю и обещаю лично вручить копию судебного определения, посмеиваясь, сказал Вороновский. - В понедельник мимоходом прилечу в столицу и непременно позабочусь о том, чтобы ваше дело побыстрее переслали обратно в Питер. Между прочим, с вас причитается!
- Я бы всей душой, но...
- Нудные ссылки на вашу некредитоспособность меня категорически не устраивают. Мы закатим пир горой в Комарово, куда вам и Марине Васильевне надлежит прибыть на весь следующий уик-энд. Я приглашу Арика Добрынина и Крестовоздвиженских, а вы не сочтите за труд привезти с собой Елену Холмогорову. Согласны?
- Само собой разумеется.
- По некоторым соображениям мне бы хотелось, чтобы Холмогорова до поры до времени оставалась в неведении по поводу того, кто я и с чем меня едят. Задача ясна?
- Вполне.
- Тогда желаю здравствовать!..
В субботу, 23 декабря, ровно в час пополудни Лена подошла к знакомому дому на улице Бутлерова, сгорая от любопытства. Еще бы, сегодня Тизенгаузы наконец-то познакомят ее с теми загадочными личностями, которые вызволили Андрея Святославовича из беды! Поскольку ее заблаговременно предупредили, что празднество в Комарово продлится до воскресенья, она накануне отвезла сына во Всеволожск, а сейчас у нее в руках были дорожная сумка и коробка с двухкилограммовым заказным тортом из ресторана "Нева".
У подъезда, пританцовывая на морозе, ее ждали принарядившаяся Марина и сиявший, как новый гривенник, Андрей Святославович в своем до боли знакомом кримпленовом пальто. Рваный картуз из нерпы он, к счастью, оставил дома, увенчав голову пестрым лыжным "гребешком", придававшим ему крайне легкомысленный вид. Рядом с ними пофыркивала белым дымком нарядная "волга", принадлежавшая, судя по номерным знакам, не частному лицу, а какому-то учреждению. Должно быть, хозяин комаровской дачи большая шишка, сказала себе Лена, иначе машина с шофером не обслуживала бы его по выходным дням. Кто же он такой?
Приглашая ее в Комарово, Марина лишь частично приоткрыла завесу тайны, более или менее подробно рассказав только о профессоре Крестовоздвиженском. Что же касалось остальных, то Марина, по-свойски подмигивая, интригующе проронила, что безумно завидует Лене: она теперь свободная женщина, а оба мужика, московский писатель и тот третий, хозяин дачи, не просто холостые, а сказка - умные, сильные и чертовски обаятельные, ни одна нормальная баба перед ними не устоит, сдастся по первому требованию.
Нельзя сказать, что намек подруги пришелся по нраву Лене, вовсе нет, однако свою роль катализатора он, по-видимому, сыграл. Она уже давно тяготилась затянувшимся одиночеством и была не прочь познакомиться с человеком, способным ее увлечь. Но проявлять активность в поисках любовника Лене претило, против этого восставало все ее естество, а представители сильного пола из ЦНИИСЭ, пытавшиеся приударить за нею, вызывали только досаду - будучи степенными отцами семейств, они, как нарочно, претендовали исключительно на секс в рабочее время, под видом местной командировки, тогда как, по ее представлениям, заниматься постельной гимнастикой на скорую руку, без каких бы то ни было чувств, кроме разве что похоти, означало втаптывать себя в грязь, добровольно становиться на одну доску с потаскухами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229
Впрочем, радость оказалась непродолжительной и, главное, преждевременной две недели спустя, 18 октября, Президиум Ленинградского городского суда единогласно отклонил надзорный протест прокурора города. Тизенгауз, у которого начало подергиваться веко, немедленно поставил в известность Вороновского, тот в свою очередь связался с Добрыниным, а Добрынин позвонил в Прокуратуру СССР. "Все по-прежнему на особом контроле, - сообщил ему старший помощник Генерального прокурора. - Дело вашего подопечного уже истребовано в Москву на предмет принесения протеста в Верховный суд Российской Федерации. Звоните, не стесняйтесь, мы будем вас информировать обо всех последующих решениях".
И снова потянулись долгие дни ожиданий. Андрей Святославович с утра до ночи расхаживал из угла в угол, выкуривая множество сигарет, а когда становилось совсем невмоготу, ездил в Комарово, где Вороновский угощал его бренди и с обычной доброжелательностью объяснял, что бюрократическая машина социалистической законности без обильной смазки не ускоряется и черепашьим шагом движется строго в заданном направлении. А в начале ноября и этот источник поддержки внезапно иссяк - как выразился Алексей Алексеевич в телефонном разговоре с Тизенгаузом, "хозяин убыл в загранкомандировку".
14 ноября 1989 года первый заместитель прокурора РСФСР подписал надзорный протест, о чем Тизенгауз услышал от Добрынина, а когда его будет рассматривать судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда России - этого, к сожалению, не знал ни Добрынин, ни те, кто его информировал.
Прошел еще месяц, прежде чем раздался междугородний звонок из Варшавы и в трубке зазвучал бодрый голос Вороновского:
- Рад вас приветствовать, Андрей Святославович! Как настроение?
- Хуже некуда, - выдавил из себя Тизенгауз.
- Сударь, вы, по-моему, отстали от жизни. Арик вам вчера не звонил?
- Нет.
- Тогда довожу до вашего сведения, что вчера, то бишь 15 декабря сего года, Верховный суд республики признал вас невиновным. И что особенно приятно - за отсутствием в ваших действиях состава преступления, а не за недоказанностью вины, как ранее предлагали перестраховщики из прокуратуры Ленинграда. Улавливаете разницу?
- Не поверю, пока не прочту собственными глазами.
- Эх вы, Фома неверующий! Зарубите себе на носу, что отныне вы чисты перед законом, как слеза младенца.
- Виктор Александрович, дорогой, поймите меня...
- Понимаю и обещаю лично вручить копию судебного определения, посмеиваясь, сказал Вороновский. - В понедельник мимоходом прилечу в столицу и непременно позабочусь о том, чтобы ваше дело побыстрее переслали обратно в Питер. Между прочим, с вас причитается!
- Я бы всей душой, но...
- Нудные ссылки на вашу некредитоспособность меня категорически не устраивают. Мы закатим пир горой в Комарово, куда вам и Марине Васильевне надлежит прибыть на весь следующий уик-энд. Я приглашу Арика Добрынина и Крестовоздвиженских, а вы не сочтите за труд привезти с собой Елену Холмогорову. Согласны?
- Само собой разумеется.
- По некоторым соображениям мне бы хотелось, чтобы Холмогорова до поры до времени оставалась в неведении по поводу того, кто я и с чем меня едят. Задача ясна?
- Вполне.
- Тогда желаю здравствовать!..
В субботу, 23 декабря, ровно в час пополудни Лена подошла к знакомому дому на улице Бутлерова, сгорая от любопытства. Еще бы, сегодня Тизенгаузы наконец-то познакомят ее с теми загадочными личностями, которые вызволили Андрея Святославовича из беды! Поскольку ее заблаговременно предупредили, что празднество в Комарово продлится до воскресенья, она накануне отвезла сына во Всеволожск, а сейчас у нее в руках были дорожная сумка и коробка с двухкилограммовым заказным тортом из ресторана "Нева".
У подъезда, пританцовывая на морозе, ее ждали принарядившаяся Марина и сиявший, как новый гривенник, Андрей Святославович в своем до боли знакомом кримпленовом пальто. Рваный картуз из нерпы он, к счастью, оставил дома, увенчав голову пестрым лыжным "гребешком", придававшим ему крайне легкомысленный вид. Рядом с ними пофыркивала белым дымком нарядная "волга", принадлежавшая, судя по номерным знакам, не частному лицу, а какому-то учреждению. Должно быть, хозяин комаровской дачи большая шишка, сказала себе Лена, иначе машина с шофером не обслуживала бы его по выходным дням. Кто же он такой?
Приглашая ее в Комарово, Марина лишь частично приоткрыла завесу тайны, более или менее подробно рассказав только о профессоре Крестовоздвиженском. Что же касалось остальных, то Марина, по-свойски подмигивая, интригующе проронила, что безумно завидует Лене: она теперь свободная женщина, а оба мужика, московский писатель и тот третий, хозяин дачи, не просто холостые, а сказка - умные, сильные и чертовски обаятельные, ни одна нормальная баба перед ними не устоит, сдастся по первому требованию.
Нельзя сказать, что намек подруги пришелся по нраву Лене, вовсе нет, однако свою роль катализатора он, по-видимому, сыграл. Она уже давно тяготилась затянувшимся одиночеством и была не прочь познакомиться с человеком, способным ее увлечь. Но проявлять активность в поисках любовника Лене претило, против этого восставало все ее естество, а представители сильного пола из ЦНИИСЭ, пытавшиеся приударить за нею, вызывали только досаду - будучи степенными отцами семейств, они, как нарочно, претендовали исключительно на секс в рабочее время, под видом местной командировки, тогда как, по ее представлениям, заниматься постельной гимнастикой на скорую руку, без каких бы то ни было чувств, кроме разве что похоти, означало втаптывать себя в грязь, добровольно становиться на одну доску с потаскухами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229