.." Хм! (Хряпов нервно дернул губой). Впрочем, нам некуда спешить. (Не выдержав, он быстро глянул на лист календаря, словно число уже успело смениться). Так вот, продолжаю. По моему мнению, если злодеи увидят, что их жертва хочет исчезнуть или появляются препятствия к осуществлению красивого плана... а тем паче, если вдруг полиция, охрана, шум, скандал то они плюнут на свой драматический замысел. Да-с плюнут!.. И появятся в один прекрасный момент, откуда их не ждут: вот мы! Пустят в ход любое средство, и в итоге ваш покорный слуга...
- Не забывайте и про нас, - вставил я.
Хряпов замахал рукой, словно ожегся:
- При чем тут это! При чем тут это! Не занимайтесь, пожалуйста,
демагогией, Петр Владимирович... Итак, моя мысль ясна?
- Да,- сказал Фундуклиди, пуская пушечный клуб дыма.
- Но в доме есть слуги, - заметил я. - Они посвящены в дело?
- Да! Вот вопрос: как же слуги? - выпалил грек.
- Прислуга ничего знать не будет, - сказал Хряпов. - Дворник,
повар, садовник и камердинер Степан живут во флигеле во дворе. Я ничего не
говорил им и даже не надеюсь на их помощь, потому что для такого дела
они, поверьте, непригодны. Прислуга будет играть лишь роль закулисных в театре... Появляться в определенные часы, привозить продукты, готовить стол, убирать пыль и уходить.
- А их не поразит странное затворничество хозяина с двумя
мужчинами? - спрсил я. - Они могут поделиться об этом - пойдет слух...
Хряпов самодовольно выпятил губу, пока я говорил.
- Вы не знаете моих людей, они служат верней адвокатов. Я уже
намекнул им, что очень ценю молчание. Ну, а если кто-нибудь все же не
сдержится - что ж! Злодеи лишь получат новое подтверждение о том, что птичка в клетке. Хе-хе!
- Однако, вы берете на себя риск быть обвиненными в тайных
пороках. Один - с мужчинами...
Хряпов явно развеселился.
- А ведь могут. Ей-богу, могут! Хо-хо, - ухнул он утробно. - В таком случае, давайте сделаем любовницей Фундуклиди, у него знаете ли, формы... располагают.
Шутка была не из лучших, но Михаил Ксантиевич так выкатил
глаза и обиженно задвигал носом из теста, что я тоже засмеялся.
Фундуклиди сделал укоризненное лицо, как бы желая сказать:
"Конечно, я понимаю, я такой добродушный и толстый, поэтому надо мной можно смеяться". Он стал долго мять в хряповской пепельнице окурок сигары, а потом проворчал:
- Вы вот всё смеетесь господа, а между тем дело серьезное и в нем есть важный момент...
- Какой же? - почти хором спросили мы с Савватием Елисеевичем с лицами, еще радостными после шутейства.
- Почему мы... вы, - Фундуклиди поправился, - вы Савватий Елисеевич, решили, что злодеев непременно двое?
- То есть - как? - спросил Хряпов.
- А если - больше?
- Гм... - сказал Хряпов. - Как?... Почему? - и посмотрел на меня.
Я пожал плечом:
- Не думаю. Ведь написано же в письме...
- Да-да, в письме, - спохватился Хряпов. - Где оно?... Вот, нуте-ка... - он шуршал и хрустел листком. - Ага: "В конце концов... я пришел к решению... я приду отомстить...". Вот видите: двое.
- Почему двое? Где написано? - тревожно спросил Фундуклиди.- Я не слышал...
- Так ведь дело называлось: "Булкин и сын", - сказал я. -Ежели есть сын, то неужели он не поможет папаше?
- Ладно, - сказал Фундуклиди. - Сын. Но вопрос: нету ли третьего и четвертого?
Хряпов откинулся на кресле так, что пискнула спинка.
- Я думаю, что мой план предусматривает и это, - сказал он.- Дело, конечно, необычное, господа... Давайте на минуту представим себя на месте злодеев... Что бы вы делали, Михаил Ксантиевич?
- Я? - спросил Фундуклиди.
Ему понравилась идея. Он извлек из коробки еще сигару, вставил ее в рот, и, забывши зажечь, торжественно изрек:
- Я напал бы внезапно!
Хряпов поморщился.
- Вы должны вообразить себя злодеем Булкиным, я не злодеем Фундуклиди... Ну-ну, больше фантазии! Влезьте в шкуру коварного и умного (в определенной степени, конечно) человека!
Фундуклиди покрутил головой, показывая, что усиленно размышляет. Я готов был спорить на любую сумму, что он так и не понял, что от него требуется.
- Э... - сказал он. - Я бы установил за домом строгое наблюдение...
- Так! - оживился Хряпов.
Фундуклиди принялся раскуривать черный палец сигары.
- Потом... я выяснил бы, нет ли поблизости засады.
- Ну-ну!
- И... внезапно напал бы!
- А вы, Петр Владимирович? - обратился Хряпов ко мне.
- Я кажется догадался, - сказал я. - Вы полагаете, Савватий Елисеевич: зная, что в доме находятся всего два-три человека, злодеи, исходя из расчета делать меньше шума и оставить меньше следов, тоже будут действовать малым количеством... Но, даже если со стороны злодеев будет перевес в один или два человека, он сгладится тем обстоятельством, что нападающие - они, а не мы.
-Идеально! - воскликнул Хряпов. - Итак, наша задача - ждать. Спокойно готовиться, так сказать, к Страшному суду... Хе-хе!
- А все-таки я бы известил полицию, - сказал Фундуклиди.-Так... для порядка.
- Нет-нет! - замахал руками Хряпов. - Эти господа из полиции, как всегда, будут излишне суетиться, наделают массу глупостей (извините, что я так сурово отзываюсь о ваших коллегах, Михаил Ксантиевич), и в конце концов подставят нас же под пули... Нет-нет, увольте, без полиции!
- Ну что ж... - поспешно сказал Фундуклиди. - Не хотите... Если вы так считаете... Я ведь ради вашей безопасности...
"Харчи оправдывает", - подумал я.
- Так... Что еще? - сказал сам себе Хряпов, взял со стола карандашик и покрутил его в пальцах, оживляя память. - Вроде бы всё о нашем деле... Жить будете каждый в отдельной комнате. Надеюсь, жаловаться будет не на что.
Он обвел нас взглядом. Я наклонил голову; детектив молчал и сопел сигарой.
- Насчет еды - тоже не беспокойтесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33