Хотя «поздно» меня не устраивает, у меня timebomb [1], как говорят англичане. Но и звонить этой Полине я не могу, это ее только спугнет. Нет, нужно набраться терпения и ждать…
Я вышел из подъезда, остановился. Был теплый и солнечный сентябрьский день, жизнь на Патриарших только начиналась и чемто очень напоминала Брюссель моего детства: по зеленой воде пруда медленно плыли два белых лебедя; вокруг пруда по аллее бежали спортивного вида мужик с седым «бобриком» и совсем юная, чуть полноватая брюнетка с волосами, перехваченными черной лентой; здесь же на одной скамье - не той ли, где когдато сидели Берлиоз и Бездомный? - лежал сонный бомж, постелив под голову газету; рядом на соседней скамье курили и пили пиво два подростка школьного возраста, явно прогуливая первые уроки; еще дальше, на углу сквера худощавый мужик в спортивном костюме и полнотелая молодая блондинка открывали свой цветочный ларек, раскладывая на выносной тележкевитрине заспанные гладиолусы и голландские тюльпаны: а по другую сторону пруда, возле медного памятника Крылову и деревянных зверей из его же басен, какаято тетка кормила булкой наглых гулькающих голубей. Идиллия! И на периферии этой идиллии - реставрация старомосковских и сталинских домов вокруг пруда и в соседних переулках, капитальные стройки с сохранением архитектоники прошлого, но с ультрасовременным внутренним наполнением: подземные гаражи, европланировка квартир, джакузи, зимние сады… Многомиллионные и даже миллиардные зарубежные инвестиции в московскую недвижимость…
Хотя я постоянно поглядывал на часы, время двигалось возмутительно медленно.
Если я дождусь эту Полину и привезу ее Кожуну, пока он жив, что я сделаю на десять тысяч? Машину куплю или сделаю евроремонт в квартире? Или продам, так и быть, душу любому олигарху, слуплю с него еще полета или даже сотку тыщ и обменяю свою квартиру на Беговой на квартиру здесь, на Патриарших?
В конце концов, что такое сто тысяч у.е., когда в городе, только внутри его Садового кольца, крутятся миллионы и даже миллиарды? И почему вся жизнь человека зависит от какихто сраных ста тысяч? Сто тысяч у.е. - и я могу жить вот в таком элитном районе, любоваться из окна на плавающих лебедей и девушек, бегающих вокруг пруда. Сто тысяч - и я могу купить себе «мерседес» или по крайней мере «хонду». Сто тысяч - и я могу найти себе жену и новую жизнь…
Так неужели все это не стоит того, чтобы продать Быкову досье на Лебедя, Абрамовичу досье на Потанина, Ходорковскому досье на Авена - или наоборот?
Черный джип «лексус» подкатил к подъезду, водитель изнутри открыл заднюю дверь, и моя высокорослая красотка выпорхнула из машины на тротуар. Блин, она была в порядке! Даже утром, после ночной смены, она была… - так выглядят голливудские звезды, так смотрится Шарон Стоун в фильме «Основной инстинкт», так в Париже в отеле «Креон» выглядела перед камерами Елена Березовская во время интервью БАБа относительно его конфликта с Примаковым. Впрочем, нет - закованные в свои светские «армани», «версаче» и косметику от Шанель, эти королевы выглядят нарочито холодными и мраморнонеприступными. А Полина… Конечно, с одной стороны, это была инопланетянка - так в детских сказках изображают богов, спустившихся когдато с неба пожить среди людей и поставить их на путь цивилизации: высоченные красавцы и красавицы с небесными ликами и божественного сложения. Но с другой стороны - при всем ее почти двухметровом росте и светском прикиде была в облике этой Полины какаято аура простоты, домашности и еще та особая сексапильная перчинка в каждом движении волос, плеч и бедер, которая разом будит в мужчине острый позыв и дикие желания…
Но я не мог подойти к ней сейчас - я не знал, как будут реагировать на это водитель «лексуса» и второй мордоворот, сидевший возле него, явный охранник того, у которого провела ночь эта Полина Суховей. Поэтому я с индифферентным видом закурил, посмотрел, как эта краля вошла в подъезд, открыв его магнитным ключом. Затем проводил глазами «лексус», машинально сфотографировав взглядом его номерной знак «М447ХМ», достал свой мобильник и позвонил Рыжему.
- Виктор, это Чернобыльский. Я ее нашел. Пришли за нами машину на Малую Бронную к дому номер 32. Желательно «мерседес»…
- Почему? - удивился он.
- Мы на других не ездим, - сказал я и дал отбой. Десять штук были у меня в кармане. А эти суки в моей конторе сказали, что я спекся, выдохся и вообще «пора на заслуженный отдых, Павел Андреевич»…
Я выждал, пока дверь подъезда снова открылась - из него выскочил еще один утренний спортсмен в беговых кроссовках. Просто не район, а какойто оздоровительный центр! Попридержав за ним дверь, я шагнул в подъезд. Как я и предполагал, кабина лифта уже стояла наверху, на шестом этаже. Я дождался ее спуска и поднялся к 16 й квартире, нажал кнопку звонка.
- Кто там? - послышался удивленный голос за дверью.
- ФСБ. Откройте.
- Ктокто?
- Полина, это ФСБ, откройте! - И я подставил к глазку свое удостоверение.
С минуту она изучала мое удостоверение через глазок. (Кстати, глазок на нормальной высоте - метр шестьдесят, а не под ее высоченный рост, и, следовательно, это не ее квартира, а съемная…) Потом изза двери послышалось:
- А в чем дело?
Я убрал удостоверение и, зная, что она, все еще вынужденно пригнувшись к глазку, смотрит на меня, улыбнулся как можно душевнее.
- Не беспокойтесь, Полина, у нас к вам нет никаких претензий. Но нам очень нужна ваша помощь. Очень нужна, ейбогу…
Люди ужасно любят, когда в их помощи нуждаются органы власти. Особенно силовые.
Она приоткрыла дверь на цепочке, и ее зеленые глаза оказались надо мной, а расслабленное полусонное тепло ее грудок - почти рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23