С потолка свисала лампочка. В углу была свалена куча тряпья — пальто, одеяла, занавески; всем этим барахлом можно было укрыться в холодную ночь.
Место отдыха оказалось занятым. В подвале уже разместились пятеро подростков, и среди них две девочки. Все они успели нанюхаться резинового клея из банки, стоявшей на столе, и теперь валялись вповалку, кто на диване, кто на полу. Один из подростков так и лежал с полиэтиленовым пакетом на голове, с усилием втягивая воздух, который еле проникал в горло.
— Кича сейчас концы отдаст, — расхохотался Дылда, кивнув на задыхающегося подростка. — Жаль, неплохой был пацан. Давай пока девок отдерем, что ли?
— Этих я уже пробовал, — важно отозвался Жмох, и по всему было видно, что он врет. Носком ботинка он задрал у одной из девчонок юбку, под которой ничего не было. — Во, видал? Так без трусов и ходит.
Дылда оттолкнул его, стал расстегивать ширинку, но передумал.
— Ладно, доставай свой газ, — сказал он, облизывая пухлые губы. — Это успеется…
Пока Жмох и Дылда втягивали в себя аэрозоль из баллончика, Гера нагнулся над Кичей, стянул с его головы полиэтиленовый пакет и похлестал по щекам, приводя в чувство. В сознание подросток так и не пришел, но зато задышал более ровно, с лица стала исчезать мертвенная бледность.
— Кайф! — пробасил Дылда, сбрасывая кого-то с дивана и занимая его место. А, Жмох?
— Ну! — отозвался тот, пристраиваясь у его ног. — А ты, Герка, чего менжуешься? Нюхалка заела?
— Замри и усохни, — не оборачиваясь, произнес Герасим. — Я твой сероводород в своем сортире каждый день нюхаю.
— Нет, правда? — не понял Жмох. Он уже «поплыл», и блаженная блуждающая улыбка стала растягивать губы. Так он и отключился — с этой идиотской маской на лице. Дылда продержался чуть дольше. Он еще попытался встать, потянувшись к валявшейся на полу девчонке, но потерял равновесие, споткнулся и врезался головой в стол. Затихнув, Дылда остался лежать на животе, подвернув под себя руки.
Вытащив сигарету, Гера закурил, с презрением поглядывая на уложенных дурманом приятелей. Затем встал, пнул лежавшего на пути Дылду в бок и выбрался из подвала.
Вернулся около двенадцати ночи, с продуктами и бутылками пепси. Эти два с половиной часа он провел возле дома Светы, надеясь, что она выйдет со своим ротвейлером на прогулку. Но собаку повел выгуливать Светин отец, и Гера, хотя и был с ним знаком, не стал подходить ближе и вступать в разговоры. Заведет старую волынку: как учишься, да кем хочешь быть? Санитаром в психбольнице. Чтобы лупить таких идиотов, как ты и все остальные.
Забредя в чужой квартал, Гера наткнулся на компанию «живчиков» во главе с их заводилой — Пернатым. Это были давнишние враги, и, поймай они его, потрепали бы от всей души. Хорошо, что Гера первым заметил кодлу и успел юркнуть в переулок. Слыша за собой топот ног, запетлял проходными дворами и, оставив противников с носом, выбрался на свою территорию. Сюда «живчики» сунуться не посмели: Пернатый соблюдал конвенцию. Тут ему могли накостылять с превеликой охотой.
Накупив продуктов, Гера спустился в подвал.
Почти все, очухавшись, уже разошлись по домам. Остались только Дылда, Жмох и Кича, резавшиеся за столом в карты. Тусклая лампочка освещала бледные потные лица, а глаза все еще были пустые и оловянные.
— Ваша мать пришла, молочка принесла! — проблеял Гера, вывалив на стол продукты. — Жрите, гниды, пока я добрый.
Его появление встретили радостными возгласами, карты полетели на пол, начался полуночный пир. Насытившись, мальчишки отвалились на спинки стульев, разомлев от тепла и спертого воздуха.
— А ты, Кича, чего домой не идешь? — спросил Гера. — Ты хоть знаешь, что чуть не загнулся?
— Знаю, — буркнул тот. Он был примерно одного возраста с Дылдой. — Я живучий.
— Живучий… В морге бы ты был, — вставил Жмох, — если б с тебя пакет не сняли. Пошли, что ли, пьяных поищем? Порезвимся. Я знаю, где тут неподалеку один бомж ночует.
— Сгодится и бомжиха! — загоготал Дылда. Ему было все равно, кого бить и в кого совать свой «хобот». — Аида, кулаки чешутся!
— Лучше бы у тебя мозги чесались. Хоть иногда, — заметил Гера. Однако присоединился к дружкам, отправившимся за ночными приключениями.
Кича остался в подвале, заняв освободившийся диван.
Пьяненького мужичка, который, видать, возвращался с гулянки, хватаясь за каждый фонарный столб, они нашли довольно быстро. Мужичок словно сам шел в руки, ничего не замечая вокруг. Он направлялся в парк, то ли намереваясь заночевать в старой беседке, то ли вообще не соображал, куда идет…
— Наш клиент, — прошептал Дылда, азартно блеснув глазами. — Как же я их ненавижу, бомжей этих!
— А сам-то ты кто? — ответил ему Гера. — Твой дом — вокзал. Не сегодня, так завтра.
Они крались за мужичком до лесополосы, а потом, уже возле старой беседки, накинулись на него все разом, с трех сторон. Тот даже и не понял, что произошло. Минуту назад вокруг было все спокойно, и вдруг посыпались удары: спереди, сзади, с боков. Схватившись за голову, мужичок прислонился спиной к дереву, не пытаясь сопротивляться. Кричать тоже не мог, лишь как-то по-бабьи взвизгивал. Дылда, метя прямо в лицо, пытался свалить его на землю, Гера отрабатывал удары ногой, а маленький Жмох орудовал подхваченной по дороге палкой.
Молодые волчата нападали яростно, жадно, распаляясь все больше и больше, а появившаяся на лице жертвы кровь взбудоражила их еще сильнее. Теперь возле беседки слышались только глухое сопение и тяжелые звуки ударов, словно кто-то энергично месил тесто для пирога. Избиение продолжалось долго. Мужичонка уже лежал на земле, вывернув руки и ноги, не подавая признаков жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103