Расспросы о ее друзьях не дали ничего: ему сообщили, что она предпочитала одиночество.
В Лондоне он вышел на Фрэнка Смоллета и сделал удачный ход. Он представился американским писателем, работающим над книгой о британской прессе. Он читал статьи Смоллета, дал им высокую оценку и мечтал побеседовать с ним о нравах Флит-стрит. Не будет ли господин Смоллет так любезен, чтобы принять приглашение на ленч?
Ленч растянулся на несколько часов. Когда закончили вторую бутылку, Смоллет был уже готов, и Саша решил пойти в наступление. Он вскользь упомянул историю Татаны Шумара и Берии, и Смоллет немедленно прореагировал:
- Ничего девчушка! Трахнули в двенадцать лет. Как тебе? Ну прямо набоковская Лолита!
Саша поболтал для отвода глаз о молоденьких девочках, потом поинтересовался, как Смоллет узнал историю Татаны.
Тот пьяно пробормотал:
- Тс-с-с! Обещал помалкивать об этом, с нее тоже взяли обещание молчать. Она исчезла, куда - не знаю!
Саша не настаивал, только подливал Смоллету вина. Вскоре тот сам разговорился. Беспорядочно поведал о вечере Фланагана, о стычке между ним и Ласло, упомянул Тома Мэлори.
- Мэлори? - заинтересовался Саша.
- Ну да, Том. Пишет романы. Может, знаешь? Давай еще закажем бутылку, а?
- А этот Мэлори, какое он имеет отношение к Татане? - И Саша снова подлил вина в бокал Смоллету.
- Он мне позвонил и познакомил меня с нею. Совершенно неожиданно. И мой главный, знаешь, сколько ей заплатил? Пятьсот фунтов. За простой рассказ. Хотя, возможно, это действительно имело место. Да и в книге об этом написано. Ты ведь читал?
- Нет, еще не читал, - лгал Саша.
- Горячий материал. Не удивлюсь, если полетит половина Кремля! - хихикнул Смоллет.
- А Мэлори в Лондоне живет?
- Нет. У него работа в Германии. На каком-то радио, в Мюнхене, кажется. - И вдруг Смоллет спохватился: - А зачем тебе знать? Уж не на ЦРУ ли работаешь? И вообще, ты писатель?
- Да. Я пишу книги, - сказал Саша, улыбаясь.
- Собираешься писать, как вышла книга о Берии? Книгу о книге? Неплохая будет история. А почему ты не пьешь?
- Да ты что, я пью - Саша отпил вина.
- Хочешь, скажу тебе, что я на самом деле думаю? - Смоллет понизил голос. - Думаю, Мэлори был в Будапеште, чтобы встретиться с одним венгром, который передал ему дневники Берии. А при чем тут девочка - не пойму. Кажется, Мэлори ее знает по Кембриджу.
- А что это за венгр?
- Пожилой, худой. Имя дурацкое - Ласло - кажется, псевдоним.
Саша больше не задавал вопросов. Смоллет был совсем пьян. Спотыкаясь, пошел звонить девушке. Саша проскользнул в туалет и быстро записал в книжку только что полученную информацию.
* * *
За два дня до того, как Саша прибыл в Лондон, Макс Фром посетил Мюнхен. Лучший оперативник ЦРУ оказался в Мюнхене по делу, связанному с публикацией дневников Берии. Поиски привели его к директору радио «Свободная Европа».
Дон Морган выслушал вопрос Макса Форма, подумал с минуту и сказал:
- Скорее всего, вам нужен Борис Дробнов. Уехал из Союза в 1961 году, жил в Штатах. Его отец был известным ученым во времена Сталина, и Борису здесь поначалу пришлось несладко - никто не верил, что он приехал на Запад по собственному желанию. Многие были рады, когда он ушел с радио пять месяцев тому назад. Он был хорошим исследователем, с работой вполне справлялся, но неприятен в общении - никаких манер, никакого такта.
Фром внимательно слушал, потом сказал:
- Я справлялся в архивах: оказывается, он там много работал - как раз незадолго до увольнения. Изучал историю советского режима с конца войны до 1953 года - как раз тот период, который освещается в книге. Дело серьезное. Госдепартамент хочет докопаться до истины.
Морган ответил:
- Если издатели не предъявят иск за подделку - а они скорее не сделают этого, так как книга оказалась доходной - я не вижу, что вы в этом случае сможете сделать?
- Моя задача - установить, что это на самом деле подделка, - сказал Фром, - и отыскать авторов, а что делать дальше - пусть решают в госдепартаменте. А каковы взгляды Дробнова? Наверное, он антикоммунист?
Морган пожал плечами:
- Не более, чем кто-нибудь другой. Он заочно осужден па десять лет тюрьмы за отъезд из Союза.
- Он знает грузинский?
- Трудно сказать, он никогда об этом не говорил.
- Он когда-нибудь принадлежал к какой-нибудь подпольной группе?
- Наверное, нет. Мы за этим строго следим. Мы стараемся придерживаться политического нейтралитета, мистер Фром. И избегаем явной пропаганды, - Морган дежурно улыбнулся.
- Я наводил справки в Украинской социалистической партии и в других местах, - сказал Фром. - Все категорически отрицают причастность к книге. Хотя многие считают, что это подлинник.
Морган вздохнул:
- В том-то и дело. Я тоже ломал голову над тем, подлинник ли это. Мы, конечно, упомянули об этих дневниках в наших передачах, но не выразили четкого мнения.
- У нас проблемы посложнее, - вздохнул Фром. - А какой паспорт у Дробнова?
- Временный немецкий, хотя он прожил на Западе уже десять лет. Никак не хочет терять советское гражданство. Славянская сентиментальность!
- Тем хуже для него! Ему приходится возиться с визами при переезде из страны в страну. У вас есть его фотография?
- Да, в личном деле.
- Дайте мне, пожалуйста, одну-две копии. А как он выглядит?
- Очень массивный, невысокий. Мясистое лицо, начал лысеть.
Фром заметил:
- Это сходится с описанием, которое мы получили у издателей в Нью-Йорке. - Он встал. - Ну пока все, мистер Морган. Остались только копии с фотографии.
- Я сейчас же распоряжусь об этом, - Морган приятно улыбнулся, открывая перед гостем дверь.
Макс Фром оставил себе одну фотографию, а остальные отправил в Лэнгли, Вирджиния.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51