Более того, мы свяжемся с госдепартаментом, он уладит все с Москвой, и те прекратят свои преследования. Необходимо сделать заявление, что книга - подделка. В конце концов, все хотят это замять и забыть, навсегда.
Я слушал, как пациент, которому врачи говорят, что случай его безнадежен. Конечно, Маклин и Вагнер могли лгать, но я почему-то им верил.
- Сказать по правде, - наконец произнес я, - об этом я и сам уже подумывал. Хотел полететь в Йоханнесбург и сдаться.
- Держитесь подальше от Йоханнесбурга - там полно кагэбистов - и оставьте ваш отель, он у всех на глазах. Поселитесь где-нибудь в глубине, например, в Килассе, возле вулкана. Там хороший отель, прекрасная местность. Возможно, вам придется там пробыть, пока не спадет ажиотаж. Кто-нибудь из нас или наших людей будет неподалеку. Да, если вы и ваша девушка возвратите деньги издательству «Бурн», у вас будет намного меньше неприятностей. - Вагнер протянул мне два новеньких британских паспорта: - Думаю, это вам понадобится.
Мой паспорт был на имя Ричарда Форсайта, урожденца Кента, 1935 года рождения; Татана становилась теперь Лорой Форсайт, моей женой и домохозяйкой, уроженкой Милана, 1940 года рождения. Да, я имел дело с профессионалами.
На прощание Маклин дал мне визитную карточку на имя Мишеля Друэ-Лемонта с двумя адресами и телефонами. "Это ваш связной, - пояснил он. - Если что-нибудь случится или если захотите связаться с нами, сразу же обращайтесь к нему.
* * *
Когда я рассказал о происшедшем Татане, она пришла в ярость: почему я все сделал, не посоветовавшись с нею? Интересно, как она будет реагировать, когда узнает, что придется расстаться с деньгами? Я решил пока не говорить ей об этом.
Позднее, в Килассе, я передал Татане в подробностях мой разговор с Вагнером и Маклином, не упоминая о деньгах, разумеется. Неожиданно для меня она восприняла все спокойно, и я принялся за работу.
Татана читала, или лежала у бассейна по утрам, или в номере после обеда. А я сидел за машинкой и писал свою книгу о книге. К концу второй недели нас навестил Скип Маклин с нашим связным Лемонтом. Они выглядели деловитыми и дружелюбными. Маклина интересовало, как идет моя работа. Я объяснил, что пишу не просто отчет, а что-то вроде художественного произведения. Мне сказали, что это неважно, так как информацию будет обрабатывать компьютер и он извлечет нужные факты. Маклин сказал, что госдепартамент занят переговорами с Москвой, а его людям удалось сбить со следа кагэбистов в Йоханнесбурге. Он в подробностях описал, как это было сделано. Но у меня на душе было неспокойно. Где гарантия, что он говорит правду?
Для меня, поглощенного работой, дни проходили незаметно, а Татана томилась от нечегонеделанья. Она по два раза перечитала все книги. Особенно трудно было по вечерам, когда на нее находила хандра. Однажды мы решили внести некоторое разнообразие в нашу жизнь и съездить на прогулку. Правда, Маклин не разрешил нам покидать Киласс до его распоряжения, но место было одинокое, вряд ли нас кто-нибудь заметит.
Дорога вела к югу от кратера, кругом были скалы, и чем дальше мы продвигались, тем уже становилась дорога, пока не превратилась в тропку и не уперлась в ржавую ограду с табличкой: «Опасно! Обрыв!»
Я остановил машину, подошел к ограде и в ужасе отшатнулся. Внизу за оградой открывалась бездна. Мы были так высоко, что могли видеть проплывающие облака, а под ними - пустыню и красный дымящийся конус вулкана. Я почувствовал неприятный едкий запах. Татана попросила: «Давай уедем поскорее, Том».
Мы поспешили в машину. С гор скатывались облака. Мы проехали мили три, облака нависли прямо над нами, видимость была неважная. На крутом повороте неожиданно нам навстречу вылетел лендровер, вильнул и пронесся мимо, едва не зацепив нас. Все произошло молниеносно, я не успел даже увидеть шофера.
Через некоторое время мы увидели дорожный знак, указывающий направление к кратеру вулкана. Было бы глупо не воспользоваться возможностью увидеть кратер. Кроме того, мне хотелось успокоиться после встречи с лендровером. Мы вышли из машины и поднялись по крутой тропинке, ведущей к затухающему кратеру. Чтобы подойти поближе, пришлось карабкаться по наклонной стене из застывшей лавы. Татана перегнулась через край и всматривалась в глубину.
- Осторожнее! - закричал я. - Там очень глубоко!
Татана подняла камешек и бросила в кратер. Раздался звук, через несколько секунд замерший в глубине. Вдруг я услышал другой звук - мотор машины. Я увидел, как остановился лендровер и из него вышел наш связной, француз Мишель Лемонт. Он улыбнулся и протянул руку:
- Прошу прощения за инцидент на дороге. Я так быстро ехал! В отеле мне сказали, что вы должны быть здесь. Сегодня я улетаю по делам и хотел перед отъездом вас увидеть.
- А что случилось? - спросил я.
Он опять улыбнулся:
- Хорошие новости. Месье Маклин ждет вас в Сен-Дени завтра после обеда - с багажом, готовыми к отъезду.
- А куда мы поедем?
- Он сам вам об этом скажет. Итак, в отеле Бургенвиля, завтра после обеда, - повторил он.
- И для этого вы сюда ехали? Разве он не мог позвонить по телефону? - спросил я подозрительно.
Француз пожал плечами:
- Его нет на месте в данный момент. И он предпочитает передавать важную информацию с глазу на глаз. - Он пошел к машине. - Да, мой совет - не вздумайте ехать сегодня: синоптики обещали плохую погоду и видимость будет отвратительная. Лучше ехать завтра утром.
Я нахожусь в номере отеля. Идет сильный дождь, и, хотя всего лишь четыре часа дня, горит свет. Татана лежит на кровати и читает; наш багаж упакован, за проживание уплачено, и мы готовы утром на рассвете отправиться в путь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51