А пьяному понадобились бы все четыре. Мне тогда исполнилось семь лет. Перед тем как заболеть, она учила меня вальсировать – хотела потанцевать со мной на весеннем празднике. Но до тепла не дожила.
Клейтон сказал это бесстрастным голосом, но Аурелия заметила на его лице тень тоски осиротевшего мальчика и мучительно захотела подбодрить этого сильного мужчину. Но ей ничего не пришло в голову, кроме банального: «Как это грустно!»
Аурелии хотелось узнать больше о Клейтоне Гардиане, но тут пол снова ушел из-под ног. На этот раз она вцепилась в протянутый вдоль стены поручень.
– Я провожу вас в каюту, – предложил Клейтон. – Мы сейчас в проливе Королевы Шарлотты и открыты всем ветрам и штормам Тихого океана. Того и гляди начнет швырять не на шутку.
Аурелия кивнула, решив, что ее беседа не слишком занимала Клейтона.
У ее каюты он попрощался и поблагодарил за танец. И дважды выразил удивление тому обстоятельству, что они оказались на одном судне. А под конец вдруг выпалил:
– Я чуть не забыл сказать, вы сегодня выглядите обворожительно.
Закрыв за собой дверь, Аурелия обхватила свои плечи руками и долго прислушивалась к удаляющимся шагам Гардиана. Вдова ночевать не пришла. Аурелия старалась не думать о ней. Все мысли Аурелии были о Клейтоне Гардиане. В нем чувствовались сила и жизненная энергия, о которой ее однокурсницы всегда говорили с восхищением. Подружки сказали бы, что у него прекрасное телосложение – идеальное для любовных утех. В одном по крайней мере Аурелия была уверена: в жилах Клейтона Гардиана течет отнюдь не формальдегид.
Она легла в постель, но была слишком взволнованна, чтобы уснуть. К тому же началась довольно сильная качка. Аурелия так и проворочалась до утра. Да уж, Лили наверняка провела ночь иначе.
Восток светлел, и вот уже из-за горизонта во всем своем великолепии выкатилось солнце. Аурелия встала очень рано – все равно не спалось – и вышла на палубу погулять. Она наклонилась вперед, крепко держась за деревянные перила, и подняла лицо кверху. Соленая пена брызнула ей на щеки. Аурелия зевнула, и легкие наполнились свежим прохладным воздухом. Оставалось надеяться, что удастся выспаться следующей ночью.
Два часа назад их пароход поднял якорь и сейчас снова шел по середине пролива. На берегу виднелись невысокие холмы, а вдали возвышались горы с покрытыми снегом вершинами и изборожденными водопадами склонами. У основания гор росли кривые сосны и кедры, которым в этих краях явно не хватало живительных соков. Казалось, они бросали вызов смерти. Красиво, но до чего же одиноко и неуютно!
Аурелия никогда не считала себя суеверной, но сейчас ей чудилось, что ветер, дующий со стороны суровых гор, шепчет: «Уезжай отсюда, пока не поздно!» Девушке стало страшно.
На палубе стали появляться матросы и пассажиры, и Аурелия решила позавтракать, пока в столовой еще не началась толчея. На море даже самая обычная еда казалась удивительно аппетитной. Ей, как пассажиру первого класса, стюард уже принес с утра горячий чай с печеньем, но она была не прочь подкрепиться основательно. «Смотри, – сказала она себе, – если будешь столько есть, придется туго затягиваться в корсет, даже чтобы влезть в свое коричневое платье».
Аурелия увидела молодого продавца. На нем был костюм из зеленого вельвета, в котором он был похож на одно из тех худосочных деревьев, которые из последних сил цепляются за горный склон. Аурелия решила заговорить с ним.
– Доброе утро! Я вижу, вы все же предпочли Клондайк. Китов не видели? Говорят, они здесь часто встречаются.
– Мисс Брейтон! Д-д-доброе утро. – Он сдернул с головы клетчатую кепку и, прижав ее к груди, поклонился Аурелии. – Да, мэм, вы правы, я решил, что вряд ли разбогатею на Кубе.
«Как он странно двигается, – подумала Аурелия, – словно весь на шарнирах. Наверно, поэтому вчера и на танцы не пришел». Она подошла и встала рядом.
– Значит, заразились «золотой лихорадкой», мистер… что-то я не могу припомнить ваше имя.
– П-п-пойзер, мэм, Вальдо Пойзер. – Молодой человек снова поклонился.
Аурелия заметила у него на макушке проплешину – такой молодой, а волосы уже редеют! Вряд ли ему больше восемнадцати. Всего на два года старше Виолетты и так же мало приспособлен к жизни в этом суровом краю.
Аурелия поглядела за борт.
– Ой, посмотрите, мистер Пойзер, дельфины! Сотни дельфинов! Смотрите, как они выскакивают из воды. Чем-то похожи на крупную треску, правда?
– Да уж, крупную – добрых пять футов в длину. И прыгать могут чуть ли не на пять футов вверх. Я давно за ними наблюдаю. Светло-серые, с длинными мордами – это афалины. А темные – морские свиньи. Смотрите, вдали и киты появились. Хоть бы подошли поближе – мне так хочется их разглядеть. Они мои любимцы.
В эту минуту три серых дельфина высоко выпрыгнули из воды.
– Ну какие красавцы – правда?
– Великолепные животные! – Вальдо перегнулся через борт. – Так и кажется, что они мне улыбаются. Т-т-так дружелюбно.
– Да вы поэт, мистер Пойзер. Я очень рада.
– А вы любите поэзию, мисс Брейтон?
– Очень! Особенно Эмили Дикинсон. А вы кого предпочитаете?
Но Аурелия не расслышала ответ. За спиной у нее раздалось мелодичное посвистывание. Девушка обернулась и улыбнулась приближающемуся Клейтону Гардиану. И тут же со страхом подумала: «Надеюсь, по моему лицу не видно, как я ему рада».
Аурелии нравилась походка Клейтона, неторопливая, уверенная. На нем были кожаная куртка и выцветшая голубая рубашка с открытым воротом. На шее повязан белый с голубым платок.
– Чудесное утро, правда, мистер Гардиан? Вы знакомы с мистером Вальдо Пойзером?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91