Вероятно, мешали какие-то законы для джиннов. Я также не могла сломать их, ведь он приказал не травмировать его. И убить его я не могла – а вот это хорошо; не то, чтобы я собиралась, но…Я подтянула его к дивану, устроила поудобнее, стараясь не слушать стоны. О, да, он видел сон обо мне. Я надеялась, что не забыла блокираторы к диванным колесикам.– Давай, – сказала я Саре.Ифрит прыгнул, запуская когти глубоко в мою грудь и начал жрать. После первых секунд агонии……мы провалились на тонкий план. Быстро. Связанные вместе, неотделимые друг от друга, питающиеся друг другом. Пронеслись как метеор сквозь эфирный уровень и другие, идущие за ним. У меня было мистическое ощущение, что мы скользим сразу во всех направлениях, при этом не двигаясь ни вверх, ни вниз, ни в какую-либо сторону. Я помнила странности путешествия к жилищу Джонатана даже с использованием относительно знакомого аналога в виде лифта. Ифрит даже не пытался замаскировать наш путь под знакомые формы.Эфир становился минным полем бедствий. На востоке шторм набрал чудовищную мощь, и здесь он представлял собой неистовый вихрь холодного голубого свечения и чистой энергии. Ауры нескольких Хранителей, все еще сражавшихся, слабо мерцали и были близки к разрушению. Джинны отсутствовали. Пожар в Йелоустоне освещал эфир как сверхновая, поглощая все сферы нашей реальности, почти туманной от обилия голубых искр. Хранителей рядом не было. И ни одного джинна.Мы мчались к центру ада. Я пыталась кричать, но ифрит вытягивал из меня все, каждую каплю силы и воли, и к тому времени, как нас ударило огнем, я представляла собой просто мясную тушу. Боль была настолько сильной, что мне казалось, будто все кончено, я умираю, но вместе с ней пришло ощущение чего-то вязкого и плотного, нас скрутило, а потом совершенно неожиданно все прошло.Мы быстро падали вниз, все еще связанные друг с другом, и она продолжала тянуть из меня силу.Наконец мы свалились на что-то твердое и жесткое, и я поняла, что воплотилась вновь. Непристойный наряд исчез, сменившись длинным светлым платьем, мягким и приятным на ощупь, как шелк. Зеркальным отражением того, что было на женщине, стоящей на коленях, прямо на мне. Только ее платье было ослепительно белым, а мое – кремовым.Сара восстановила свой облик. По крайней мере, в настоящий момент. Она тяжело дышала; несколько дикое выражение ее широко раскрытых глаз и дорожки слез на щеках, скорее всего, были вызваны волнением или посттравматической реакцией. Ее когти все еще глубоко впивались в мое тело, и я видела ровное белое пламя жизненной энергии, перетекавшей от меня к ней.– Слезай! – сказала я, и даже сумела слабо ее оттолкнуть. Она вытащила когти, выглядя все также ошарашенной и все также истерично взволнованной, и встала с меня, только когда я перекатилась на бок. О, Боже! Я почувствовала волну тошноты и выкашляла целую россыпь голубых искр. Сара тоже была покрыта бледно-голубой светящейся пылью, но, казалось, не испытывала никаких неудобств. Фактически искры проникали в нее , не встречая сопротивления.Я никогда в жизни не чувствовала себя настолько слабой и больной – ни в человеческой, ни будучи джинном. Я лежала, вытянувшись во весь рост, на гладком холодном деревянном полу, стараясь собраться в единое целое и слушая шаги из другой комнаты.Ах, да. Превосходно. Она привела меня к Джонатану. Он смотрел на меня сверху вниз этими холодными темными осуждающими глазами, потом склонился и поднял. Помедлил, заметив Сару, стоящую рядом, такую неземную и прекрасную, болезненно переполненную энергией.– Ты, – сказал он. Не приветствуя и не отвергая. Не удивляясь. – Стой здесь.Мне нравилось снова чувствовать мужские объятия, его силу. Они наполняли меня ощущением безопасности, впервые за долгое и долгое время. Я пробовала смотреть по сторонам, но все казалось только проблесками и отпечатками – коридор, кухня – все походило на фотографию на стене в затемненном дверном проеме. Они мелькали, пока он нес меня. Потом меня поглотила мягкость кровати.Джонатан посмотрел на меня, и я с удивлением обнаружила в его глазах нечто, что можно было бы считать уважением.– Ты это сделала, – сказал он. – Как ты узнала, куда идти?– Не я, – пробормотала я, – ифрит.Он кивнул.– Да. Она знала.Он взял меня за руку и провел вдоль нее своими двумя, как тренер, делающий лечебный массаж; тепло заливало меня, тихое и светящееся. Жизнь, струящаяся сквозь мое тело. Его пальцы переместились к моей левой руке, наполняя ее энергией. Потом ноги – правая и левая. Равномерное теплое давление его рук погружало в полусон. Теперь спина. Моя одежда сама собой исчезла. Его руки трудились над моей спиной, разрабатывая мышцы, заживляя.– Кто ты? – прошептала я. Я чувствовала присутствие Джонатана, словно солнце сияло позади. Его пальцы больше не давили на кожу, они погрузились глубоко в меня.Он так ничего и не ответил.
Я проснулась в теплой и удобной постели с мягкой пуховой подушкой под головой, совершенно не помня о том, как заснула. И никаких снов. От простыней шел легкий запах сандалового дерева, они приятно холодили мою обнаженную кожу. Комната была незнакомой. Я заметила массивный комод из светлого дерева и несколько фотографий звездного неба, таких ярких, что они казались окнами в бесконечность. Тут же стоял шкаф, заполненный книгами в твердом переплете всех форм, размеров и оттенков, и ночной столик с лампой.На коврике возле кровати свернулся ифрит. Марево, переливающееся темнотой. Как только я взглянула вниз, он поднял голову и ухмыльнулся, продемонстрировав пасть, полную острых, как иглы, зубов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92