Приезжайте! Умоляю, поскорее!..
Это неожиданное событие, естественно, прервало праздник. Многие из гостей решили немедленно уехать и бросились разыскивать свои плащи, шляпы и шали. Среди всей этой суматохи Понсиано ухитрился высказать до конца свою точку зрения по вопросу о борокошо:
– Какие там борокошо! Нас окружают отъявленные воры и мошенники, для которых нет ничего святого!
Он задохнулся и не мог продолжать. Да и к чему? Все равно никто его не слушал. Оливио было не до него.
Устремившиеся к выходу гости вынуждены были отпрянуть назад. Повар Макале по собственному почину встал в воротах и, широко раскинув руки, объявил своим тонким, детским голоском:
– Нет, сеньоры! Отсюда никто не выйдет, пока не прибудет полиция!
Одна из дам запротестовала, и Макале обозлился:
– Лягушка в чужом болоте не квакает! До появления полиции здесь командую я!
И, как бы в подкрепление своих слов, сделал достаточно красноречивое движение: правой рукой распахнул пиджак, демонстрируя сзади на поясе черную рукоятку и стальной ствол револьвера.
– Вот он голубок! Только и ждет случая…

Часть III
Свистуна выводят на чистую воду
Ограбление
Наполняя тревогой спящие кварталы, приближался раздирающий вой сирены. И вскоре черная с белым верхом полицейская машина, которую называют «пингвин», остановилась у ворот дома по улице Бугенвиль. Перепуганные гости и прислуга отпрянули в холл, продолжая оживленно обсуждать происшествие. Все были раздражены и удручены происходящим, кроме прачки Тьяны, которая, проснувшись, но не протрезвившись, беспричинно смеялась. Макале вынужден был отвести ее в задние комнаты и прикрикнуть:
– Сиди смирно, дуреха!
Из машины выпрыгнули несколько человек. Помощник комиссара Просперо, протоколист Сардинья и агенты. Несомненно, еще в пути они выработали план действий, так как каждый сразу же занял свой пост. Один из полицейских прислонился к воротам и гаркнул:
– Здесь никто не пройдет!
– Даже я, старина? – оскалив в улыбке зубы, спросил Макале.
Полицейский посмотрел на него с презрением и не удостоил ответом. Другие агенты, в шляпах, сдвинутых на затылок, с сигаретами в зубах, разбрелись по двору и дому. Просперо и Сардинья осведомились о хозяевах.
Они застали их в кабинете, подавленных всем случившимся.
– Не соблаговолите ли ответить на несколько вопросов?
– К вашим услугам… – сказал Оливио.
Просперо некоторое время как бы собирался с мыслями, потом начал:
– Из телефонного разговора я понял, что две тысячи пятьсот конто деньгами и драгоценными камнями находились не в этом несгораемом шкафу, а в маленьком сейфе, который можно носить с собой?…
– Именно так. Они хранились в стальном портативном ящике, который мы прятали то в одной, то в другой комнате. К несчастью, эта предосторожность оказалась тщетной.
– Вор унес эту шкатулку?
– Нет! Вытащил содержимое и взамен положил камешки, на случай, если захотят проверить шкатулку на вес, не открывая ее. Запер ящик и оставил его на том же месте. Я открыл и…
– Кто перед этим видел шкатулку?
– Я… – ответила Клелия. – В то утро мой сын Жоржи рассказал, что ночью услышал во дворе шум и в темноте рассмотрел над забором голову старика в берете и темных очках, которого уже видел однажды. Услышав это, я испугалась и побежала проверить, на месте ли шкатулка.
– Видели ее?
– Видела. Осмотрела, подняла. Она весила как обычно.
– Предпримем небольшое обследование…
Пока хозяева и представители полиции обходили дом, гости, стоявшие группами в холле, выражали свое возмущение тем, что их не выпускают; некоторые смеялись. Только сеньор Жило – фаянсовый карлик, – лежа на газоне и подперев голову рукой, как всегда невозмутимо молчал, покуривая свою неизменную трубку.
Агенты полиции поднялись по лестнице и вошли в комнату Тилы. Все здесь было в изумительном порядке. Клелия открыла дверцу гардероба, отодвинула в сторону висевшую на вешалках одежду, вынула стальной ящичек и положила его на застланную розовым покрывалом кровать. Она попыталась открыть сейф, но это оказалось нелегким делом.
– Замок всегда открывается с таким трудом?
– Наоборот, он открывался совершенно свободно. Думаю, что засорился от песка, который попал в шкатулку вместе с камнями, – ответил Базан.
Наконец ключик сделал полный оборот. Клелия откинула крышку и выложила на роскошное покрывало несколько самых обыкновенных камней, завернутых в обрывки газеты. Просперо тщательно осмотрел все это, поискал на обрывках газеты дату. Затем, как бы продолжая свою мысль, спросил:
– Вы и теперь никого не подозреваете?
– Нет, сеньор. Прислуга нанята всего несколько дней назад – вскоре после нашего разговора. Члены семьи, вы сами понимаете… Наши гости – вполне порядочные люди. Все они еще здесь. Если хотите допросить их…
– Давайте займемся этим.
И они спустились вниз. С приближением представителей власти говор затих, воцарилась почтительная тишина. Войдя в холл, Просперо остановился, оглядел присутствующих, потом обернулся к следовавшему за ним Оливио:
– Все здесь? Гости, члены вашей семьи, прислуга?
– Не хватает нескольких гостей, но за них я ручаюсь.
– Недостает также прачки, – добавила Клелия.
Просперо, по-видимому, не расслышал ее слов и обратился к гостям:
– Прошу встать в затылок. И по одному подходить к двери…
Обрадованные перспективой скорого возвращения домой, гости, поеживаясь от предутренней прохлады, выстроились вереницей и стали медленно проходить к двери. Агенты полиции слегка ощупывали их карманы. Это была забавная картина, но никто не замечал всей ее нелепости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63