Анна стала считать секунды. Насчитала двадцать... двадцать четыре... На двадцать пятой - присела в реку по шею и аккуратно перевернула окаменевшую дочку глазами в небо. Та - словно заглянула в волшебный щит. Нет, она не была похожа на ту мифическую волшебницу, скорее - на черновой скульптурный гипсовый набросок.
С берега махнул Алексей, повернулся, ушел подальше.
Анна заглянула Кате в лицо:
- Пора вылезать, пойдём, я тебя вытру.
Та еле различимым шепотом стала просить, как в детстве, в Серебряном бору:
- Еще чуть-чуть...
- Нельзя! - строго ответила мать и добавила так же: - Простынешь, что я с тобой буду делать?!
Она не представляла, сколько пройдет времени, прежде чем из её одеревеневшей Кати снова выглянет человек и сможет посмотреть на пережитое со стороны. Самой девочке справиться с этим будет не под силу.
Тогда Анна воспользовалась тактикой Алексея, бросила:
- Ну, как знаешь, я выхожу, - и, хотя сердце разрывалось, побрела на мелководье...
- Мамочка... Нет... Мамочка... Куда же ты?.. - за спиной матери послышалось жалкое барахтанье, плеск воды, тяжелое дыхание с присвистом.
Анна выбралась на песок, схватила ненавистное декоративное покрывало, укутала дочь и одним концом прикрыла собственную наготу. На обрывистом берегу их ждала предусмотрительно разложенная опекуном одежда. Сам он нервно прохаживался поодаль, нетерпеливо взглядывая в сторону воды.
Анна быстро оделась в темноте. Потом из ещё нераспечатанного пакета достала Кате бельё, подала новую футболку и помогла влезть в коротковатые джинсы, предназначавшиеся для Юрки.
В лесу возле BMV их уже ждала ставшая родной "нива".
- Лёшка, у нас нет здесь щетки или расчёски? - "обыкновенным" голосом спросила Анна. - Расчесаться бы не мешало! Видишь, какие мы косматые?
- В машине, - коротко ответил он. - Сашка, молодец, позаботился.
Они забрались в салон. Мать уложила Катю на заднее сиденье, прикрыла её темные от речной грязи пятки, положила под голову ветровку Алексея, шепотом спросила в самое ухо, прорезавшее мокрую ткань волос:
- Тебе не нужны эти... с крылышками?..
Ответа не поняла:
- Уже нет! - прошелестела Катя, закрывая глаза.
Анна не стала захлопывать дверцу, прислушиваясь к каждому вздоху дочери. Наконец, вышла к мужчинам.
Алексей опять что-то доказывал Трегубову. Тот снова ничего не хотел слушать.
- О чем спорите, - поинтересовалась Анна, - можно узнать?
- Да он вот собирается сейчас же ехать к бандерше, выяснять отношения, - кивнул Алексей на скульптора, - а это значит, поставить весь дом отдыха на уши!
Анна чуточку подумала и высказала идею:
- А не лучше будет вернуть её драндулет на место и просто понаблюдать за ней, когда она обнаружит крушение своей империи?
- Анька, ты - гений! - с лёту подхватил он. - Ведь эта тварь наверняка кинется к своим "благодетелям" за помощью и советом! Как тебе пришло в голову?!
- У нас мало времени. И мы не знаем, к чему они готовят Пашу, Петю и Марусю... - просто сказала мать и попросила скульптора: - Саша, отвезёте Катю домой?
Трегубов послушно полез на водительское сиденье "нивы", Анна на минуту задержалась возле Алексея.
- Лёш, я устрою Катюху и приду в пансионат.
От возмущения он выматерился вслух и заорал:
- Не вздумай! - потом сразу спохватился: - Извини! - стал мягко увещевать, понизив голос: - Подумай сама, кому ты сейчас нужнее?.. Катя без тебя двинуться не может! Юрка-то более менее в порядке, а она... Сама ты мне, кстати, тоже не нравишься.
- Не очень-то и хотелось! - буркнула Анна возмущенно.
- Да я не в том смысле... - почему-то смутился Алексей. - Просто тебе необходимо как следует отдохнуть, элементарно выспаться, наконец!
- Тебе будто не надо! Но ты-то ведь едешь!
- Мне не впервой: я в Афгане, бывало, по несколько суток не спал.
Анна мельком заметила:
- В моей "зоне отдыха" иногда я тоже поначалу вынуждена была частенько бодрствовать по ночам. - И задумчиво добавила: - Бабы, голодные на мужиков, знаешь как звереют!.. Поглядел бы ты на меня тогда - я бы тебе ещё меньше понравилась! - она прислушалась к машине, где хрипло постанывала во сне дочь. - Синяки-то сойдут, а вот ссадины внутри...
Алексей не мог разглядеть в темноте выражения её лица и это его беспокоило.
- Езжай с Сашкой. Зализывайте раны физические и моральные... Трегубов - тоже, небось, не в себе. Не ожидал от него... Видела бы ты, с какой яростью тот деятель секс-культуры попытался на тебе отыгратся! А Сашка не стал меня дожидаться: сам вступился за вас с Катей... И тем не менее, убивать, даже таких подонков, знаешь, занятие не из приятных! Есть дела поинтереснее. - Не будучи уверен, согласилась ли с ним свояченица, Алексей пошел на хитрость: - Ань, я вот что думаю... Не знаю, согласишься ли ты... Хочу поручить тебе нечто важное! Я понимаю, это будет страшно неприятно, но без тебя мне не обойтись: так мы сэкономим время и может быть найдём ещё одну, совсем новую путеводную нить.
Анна вся подобралась, как выстиранный трикотаж, приняла "стойку", согласно кивнула:
- Говори!
- Послушай, мне очень надо, чтобы ты просмотрела собрание кассет, которыми я разжился в салоне Пышки: может увидишь там что-то полезное!
- Поняла, - быстро сообразила женщина. - Вдруг я среди всех этих задниц и передниц обнаружу какие-нибудь лица?..
- Вот именно! Вряд ли мы их знаем, но - чем черт не шутит! - одно слово или взгляд, - всё надо фиксировать. Особенно разговоры.
Анна засомневалась:
- Но как я смогу, где будут в это время дети?
Алексей только усмехнулся:
- Тебе ли не знать, как поступают с детьми, когда они мешают!
Анна возмутилась:
- Как они могут мне мешать? Я только и думала, как бы их увидеть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101