Помолчав, призналась: Знаешь, я предчувствовала, что с тобой что-то случится.
- Я - в полном порядке! - прервал он. - Лучше скажи, кто отложил вон те две мои работы в сторону?..
- Я. Извини. Сейчас поставлю на место.
- Подожди... - Алексей её не отпускал. - Объясни, почему именно их?
Анна не знала, что отвечать. Как на экзамене. Даже ладони вспотели.
- Анюта, давай подружимся снова, - предложил Алексей, машинально перебирая и запутывая ей волосы.
Анна очень тихо возразила.
- Мы не сможем быть друзьями... Ты мне теперь... Я никогда не претендовала на какое-то особое место в твоей жизни... Ты сам... - Она проглотила комок в горле. - Ты сам сказал, что мы ничего не должны друг другу.
- Ты убедилась, прочитав записи, что я - полный кретин? Это же началось ещё давно... Только я, тупой, сам всего не понимал. Теперь, когда ты рядом... Дети и твоя жизнь небезразличны мне.
- Вот видишь?.. - Ей было трудно, но она всё равно это произнесла: Ты прав, я тебе не должна... Я не должна мешать. Не хочу лежать валуном на твоем пути... - Анна вдруг невпопад вспомнила: - Когда появился Борис, я завалила экзамены в институт. Помню, бабушка тогда особенно возмущалась, всё Любашу мне в пример ставила... Она очень хотела, чтобы я чего-то добилась в жизни. Без "верхнего" образования любимых внучек и не представляла...
- Твоё главное образование - вот здесь, - он легонько, без намёка, коснулся её груди, - не сразу заметно...
Анна осторожно заворочалась, безрезультатно попыталась встать.
- Давай отложим этот разговор на потом... Надо торопиться, меня Маня ждёт.
- Одну все равно не отпущу, - твердо заявил Алексей, пробормотав тише: - Ты удивишься, узнав, сколько в моей собственной жизни... Не хочу пока взваливать на тебя ещё и это... Но это не значит, - убежденно начал он...
Анна снова тревожно сказала:
- Мы поговорим позже, когда Маруся будет с нами. Пора оканчивать эту историю... Лёш, отпусти меня. Тебе же больно.
- Мне без тебя больнее!
Алексей нехотя разомкнул руки.
Она в благодарность быстро поцеловала его, запахивая халат.
- Вот и умник! Я пойду проверю, не закипела ли вода.
* * *
Анна была неузнаваема...
Когда все втроём они загрузились в "москвич", привезли Юрку на киностудию и постучались к Евгении Осиповне, баба Женя расцвела неподдельной радостью:
- Детки! Наконец-то! Ну, как, "со щитом или на щите"?
Анна объяснила, что эпопея ещё не закончилась. Баба Женя оставила Алексея у себя в гримерке делать копию видеокассеты на фирменной аппаратуре (внук подарил!), усадив его на диванчике, включила Юрке и Марье Павловне телевизор и решила доверить Анну профессионалам. Она провела женщину через забытые муки парикмахерской, прошла с ней в костюмный цех, поколдовала над её лицом и вот - перед союзниками предстала высокая светловолосая женственная особа с легким дневным макияжем: чуть подчеркнутыми ярко-голубыми (вместо серо-зелёных) глазами, тонкими, капризно-требовательно изогнутыми бровями, белозубой улыбкой, в элегантном модном (неопределённого покроя) светло-бежевом свободном костюме, под которым могла спрятаться не то что видеокассета - а даже целая видеокамера.
Все только рты пооткрывали. В Анне изменилось так мало, но как много!.. Она сама себя увидела другой!
- Идеальное лицо! - удовлетворенно осмотрела свою работу гримерша. Прекрасно ложится под грим. - Она подвела Анну к Алексею, как невесту. Обрати внимание на глаза! (Что он и так делал, не отрываясь.) Твой подарок: цветные контактные линзы из бельгийского набора.
Юрка был исполнен гордого собственнического мужского восторга:
- Мам, ты - как манекенщица!
Анне понравился произведённый эффект. Привыкая к туфлям на высоком каблуке (хорошо, что не новым, а достаточно разношенным), прошлась по комнате, повернулась несколько раз на одном месте и чуть не упала.
Марья Павловна высказала одобрение чисто по-женски:
- Ой, я тоже так хочу!
Анна чувствовала в себе столько сил и энергии, столько уверенности и воли, что мысленно "встав на стульчик", провозгласила:
- Анна Арбузова! Последний выход!
- Почему ж "последний", голубчик? - поправила её Евгения Осиповна. Первый! Твой первый сольный номер! (Во время "преображения" Анна рассказала ей всё, что касалось освобождения детей и знакомства с Марьей Павловной, на которую баба Женя до сих пор поглядывала с некоторым подозрением). Разделайся с ними в хвост и в гриву... - хотела по привычке добавить пару цветистых фраз, но Анна заткнула Юрке пальцами уши и она удержалась, уронив пепел из неизменного мундштука себе на квадратную грудь. - Ступайте. А Юрику я покажу тут всё, что только можно. Да, Юраша?..
* * *
Они подъехали к дому на Тверской. Нерушимому, местами побитому временем, как старая каракулевая шуба - молью. Он подавлял своими размерами и чванливой демонстрацией огромных витрин с ультрадорогими и сверхзаграничными товарами в магазинах первого этажа.
Несмотря на это, чувство уверенности не покинуло Анну ни когда она нажимала кнопки домофона, ни когда отвечала на хриплый простуженный вопрос "кто там".
"Прекрасно торжественное шествие, когда после празднества Камо Верховная жрица возвращается в свою обитель".
- Николай Дмитриевич? - вежливо спросила она, бархатно играя каждой ноткой богатого голосового диапазона, как учила их с Любой в далёком детстве бабушка, которая переняла эту манеру у знаменитой Книппер-Чеховой.
- Вы кто? - прокашлял голос, вместо ответа.
- Я - дама "приятная во всех отношениях", - процитировала Анна классика (откуда что взялось?), - как нищенка, стою под дверью самого Барского, а ведь Мыльников характеризовал вас, как не только самого знающего эксперта, но и как самого воспитанного мужчину!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101