Ян Гюнтер запустил мотор и Тринка как впередсмотрящий отыскивала буи, позволявшие разобраться в лабиринте каналов, ставшем особенно опасным сейчас, когда отлив быстро сгонял воду. Холодный туман заставил её переодеться в выцветшие хлопчатобумажные брюки и плотно облегающую полосатую куртку, которая только подчеркивала женственность её изящной фигурки.
Дюрелл спокойно сидел в кокпите яхты и наблюдал за туманом. Он чувствовал, что пульс и сердечный ритм у него вполне пришли в норму. Не ощущая никаких симптомов болезни, в первый раз за двадцать четыре часа после вчерашней встречи с Питом ван Хорном он позволил себе облегченно перевести дух, хотя и готов был к любому исходу. Он знал об опасности вируса "Кассандра" и из-за приступа, который пережил утром, внимательно следил за своим состоянием. Но он не заразился от Пита. Опасный период миновал, и никаких симптомов болезни не появилось. Опасность миновала.
Смерть не была для него неожиданностью. Внезапная, жестокая, безобразная смерть всегда была рядом, и он знал, что в силу специфики профессии когда-нибудь ему придется встретиться с ней один на один. Не то, чтобы он был такой уж черствый человек. Просто таков таинственный и жестокий мир войны, в котором он жил, работал и существовал. Пощады в этом мире не было, да никто её и не просил. Фанфар не будет ни при победе, ни при поражении. И проигравших, и погибших просто уберут со сцены и уничтожат их досье. И никогда не будет памятника, чтобы отметить их дела.
Смерть Мариуса Уайльда стала серьезной помехой в том общем плане, который он задумал, прибыв в отель "Гундерхоф". Дюрелл решил в ближайшие несколько часов полагаться на свою интуицию - в зависимости от того, как получится с Джулианом.
- Сэм?
Он повернулся к Тринке, которая оглянулась на него с носа яхты, встал и присоединился к ней.
- Послушайте, - сказала она, - кто-то нас преследует.
- Здесь, в море?
- Послушайте!
На фоне четкого стука двухтактного мотора "Сюзанны" он различил глухой шум дизеля где-то слева за кормой. Взглянул в ту сторону, но не увидел ничего, кроме молочной пелены тумана.
- Как они могут уследить за нами в таком тумане?
- У них куда мощнее двигатель, чем наш - это большая яхта, и там наверняка есть место для наблюдателя на мачте или мостике. Туман может лежать слоем всего в несколько футов над поверхностью воды, десять пятнадцать футов, не больше. Тогда наша мачта выступает над ним. И они могут нас видеть.
- Кто бы это мог быть? - спросил он.
- Не знаю.
- Вы здесь уже достаточно давно, чтобы могли появиться какие-то идеи на сей счет.
Она резко и раздраженно повернулась к нему.
- Вы имеете в виду, что я недостаточно хорошо делаю свое дело? Мы обыскали сверху донизу каждый островок на двадцать миль от берега. Мы с Яном занимались этим день за днем. Но поиск бункера, который мне поручен работа хуже, чем искать иголку в стоге сена. Если вы думаете...
Он поднял руки, словно защищаясь от её сердитых слов.
- У вас испанский темперамент, Тринка. Успокойтесь. Я ничего не имел в виду. Просто подумал, что вы могли бы опознать яхту по звуку двигателя...
Она взглянула на него, слегка смягчившись.
- Здесь несколько яхт такого размера - две немецкие, одна шведская и одна яхта итальянского издателя - это может быть любая из них.
- Зачем кому-то понадобилось нас преследовать?
- А у вас самого нет какой-нибудь теории на этот счет? - спросила она.
- Никакой.
- Ну, мне это не нравится, - решительно заявила она. - Я бы себя гораздо лучше чувствовала, сумей мы от них отделаться.
- А если это вообще ничего не значит? Они могут просто следовать тем же курсом, чтобы вернуться в Амшеллиг.
- Нет. Мы уже пытались ускользнуть от них. Ян несколько раз выходил в открытое море через хитроумные проходы просто для того, чтобы посмотреть, повернет ли та яхта. Они явно нас преследуют.
- Может быть, они заблудились и используют нашу мачту как ориентир?
Она с сомнением взглянула на него.
- Ну ладно, посмотрим. Вы вооружены?
- Да.
- Я пойду принесу ружье для Яна.
Тринка спустилась вниз. Дюрелл стоял на мокрой палубе и пытался рассмотреть что-нибудь в густом тумане. Звук мотора другой яхты, сильный и какой-то угрожающий, доносился, казалось, со всех сторон. Но рассмотреть что-либо было невозможно. Глядя прямо перед собой, он видел только ослепительный блеск паров воды, взвешенных в воздухе, и лишь в том месте, где должно быть солнце, туман чуть-чуть светлел. Тринка была права. Толщина слоя тумана, покрывшего эту часть моря, не превышала нескольких футов, и он лежал, как одеяло, расстеленное на маслянистой поверхности воды.
Тринка вернулась и положила ружье возле Яна, который замер у руля, как статуя. Она что-то сказала огромному голландцу и тот резко увеличил скорость, а потом также резко переложил руль, заставив "Сюзанну" неожиданно изменить курс. Это была игра слепых, - подумал Дюрелл, - с таинственным преследователем, на стороне которого были все преимущества, ведь тот отнюдь не был слеп.
Другое судно точно также немедленно сменило курс. И теперь стук дизеля стал быстрее и громче и раздавался прямо за кормой.
- Ян! - окликнула Тринка.
Парень у руля покачал головой.
- Мы сможем это сделать? - спросила она.
- Что именно? - перебил её Дюрелл.
- Мы сейчас на траверзе отмели, которая называется банкой Ховринген. Глубина здесь в момент самой нижней точки отлива составляет четыре фута, а "Сюзанне" нужно иметь под килем шесть футов и шесть дюймов. Но отлив ещё не достиг нижней точки. Это даст нам возможность проскочить и избавиться от них.
- А мы должны от них избавляться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63