У него была вредная привычка - чесать нос чем попало. Но сор из избы - это хорошо. Я закрыла глаза и представила себя кучкой мусора, которую на лопаточке, вперед ногами несут по территории кафедры страноведения.
Танечка вдруг открыла глаза, традиционно прошептала где я и, видимо, испугавшись горячего наградного оружия, прошептала:
- Я вспомнила. Я вспомнила важное. Она сказала: "Вчера у меня была Надежда" Мишин посмотрел на меня пристально и удовлетворенно, а Танечку с мягкой благодарной улыбкой.
Подставляют? И убьют при попытке к бегству?
Так пусть сначала поймают!
ГЛАВА ВОСЬМАЯ.
Сначала я бежала по коридору, потом - по ступенькам, по тротуару, я бежала, опережая трамвай и время, несмотря на свой возраст и отвращение к спорту я преодолела. Обидно, но за мной, кажется, не гнались.
Я перевела дыхание, нечаянно выкурила две сигареты подряд и решила с безумием не бороться. По идее - все должно пройти само. Стечение обстоятельств, все друг друга не поняли. Нужно дать людям время, чтобы они оставили меня в покое. И если не считать Анны Семеновны, то все происшедшее сегодня лишний раз подтверждает мою собственную уникальность и способность попадать в истории, достойные занесения в книгу... Впрочем, не важно в какую книгу
Или разложить по полочкам эту дурацкую ситуацию? Нет! Решительно нет. У меня не хватит ни полочек, ни терпения.
К Чаплинскому я позвоню завтра. Если вообще позвоню. Возможно, что моя старая квартира не так уж плоха по сравнению с последствиями моей будущей шпионской деятельности. Говорят, что Моссад - самая зверская разведка изо всех возможных.
К нежно поющей трубке я подошла без всякого уважения. Наобщалась вдосталь. Жаль, что не отключила телефон.
- Надя, куда ты прячешься? Я пришлю тебе повестку, - жестко сказал Дмитрий Савельевич, мой несостоявшийся жених, с которым теперь мне страшно захотелось перейти на "вы". Но в этом простом вопросе дорога назад, увы, не проложена. Лавры первопроходца побудили меня к решительным действиям.
- Дима, а давай будем назад на "вы" и по имени отчеству. А?
- Начнем все сначала? - усмехнулся он. - Согласен, потому что в вашем нынешнем положении Вам лучше сохранять дистанцию с правоохранительными органами.
- На меня уже поступила ориентировка?
- Пока - анонимка. Вот так, - он вздохнул и сделал паузу для моего скорейшего понимания ситуации.
- Во сколько прибыть на допрос? - спросила я, понимая, что чем раньше, тем лучше, а из академии все равно придется уйти.
- Да глупости все это. Случайное совпадение - так я думаю.
Я не стала вдаваться в подробности своих разногласий по поводу совпадений. Мужчины вообще не верят в женский мыслительный процесс, признавая за ними только способности к слепому интуитивному познанию мира. Но дело пахло керосином и этот аромат вырывался даже из автоматической телефонной связи, за пользование которой я не платила уже целый год. Не до того было...
- Так я думаю. И мы все так думаем. Вскрытие показало возможную передозировку инсулина. А инъекцию она делала себе сама. Скорее всего-небрежность, неосторожность. Так что...
- Порвешь анонимку? - слабо обрадовалась я, хотя радоваться было совершенно нечему. Анну Семеновну я знала не так хорошо, но в её подчеркнутой педантичности успела убедиться. С учетом её последнего разговора с Танечкой - выходила некрасивая картина какого-то истерического самоубийства. Мне надо было прийти на работу в начале семестра. Но - знал бы где упал, соломку бы подстелил. Чтобы не выдавать своих нелегитимных мыслей Диме - телефонному телепату, я положила трубку и надеялась, что он обидится на меня за грубость.
Неосторожное обращение с тонко колющими предметами, повлекшее смерть на рабочем месте. Интересно, у неё есть страховка?
О чем я думаю? О чем? О том, смогла бы я убиться самостоятельно при помощи подручных средств? Например, отравиться лекарствами - набрать пригорошню, запить алкоголем, лечь на диван, укрыться до подбородка, взять книжку и... И умереть на самом интересной месте? Не дочитав? Тогда без книжки... Но без неё на диване делать нечего. А умирать под идиотскую телевизионную программу - надо вообще не иметь никакого вкуса.
Можно петлю - синий язык, бордовое лицо. Эти цвета не шли мне с детства. В них я была похожа на пропойцу-алкоголичку. Так что - без веревки...
Или вот - в ванной со вскрытыми венами. Вода становится розовой, потом - алой. Но горячую дают редко, а сидеть в холодной для красоты - можно простудиться. Стать в итоге опять же синей... А что, если стянуть у Мишина пистолет и красиво всадить себе пулю в грудь? И не попасть?! А потом долго лечиться, бросить пить, курить и есть острое, соленое, сладкое, чтобы от всего уже точно застрелиться, но надежнее - в голову... Какой-то замкнутый круг. Должна признать, что смерть на работе - наиболее эстетический способ уйти из жизни.
Но - не для меня. Я не привыкла огорчать родителей (во всяком случае по мере возможностей), бросать на произвол судьбы детей, и отбирать последний шанс у мужчин, желающих воссоединить со мной свои возможности по ожиданию старости.
Не для меня. Но, похоже, и не для нее. Педантизм Анны Семеновны не состыковывался с небрежностью по отношению к собственному здоровью, а стойкий, вроде даже годами выработанный сарказм - с нелепой, слишком театральной трагедией на уроках.
Только вот зачем она припомнила меня? И что случилось вечером, если я точно была дома - без всякого алиби с отключенным телефоном и с гордостью за хамство, направленное против мирового сионизма?
Ее убили! Как-то хитро, нетрадиционно, может быть даже на расстоянии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109