Семья Стецюра живет от зарплаты до зарплаты, по-другому просто не получается.
Сначала я стала отказываться от денег: мол, как-нибудь прокормлю детей, только что получила аванс, лучше возьмите доллары с собой в Аргентину — пригодятся. Кума возразила: более вероятно, что они пригодятся здесь. Каждый день детям надо покупать свежие молочные продукты, овощи и фрукты. К тому же возможны всякие непредвиденные траты. Дети имеют привычку болеть, а участковая врачиха без коробочки конфет даже за стетоскоп не возьмется. И уж обязательно деньги потребуются на школу: завтраки, экскурсии и просто поборы без определенной цели, которые, по сути, являются завуалированной взяткой классной руководительнице. Вздохнув, я положила Женькины деньги к себе в кошелек, уверенная, что не потрачу из них ни копейки.
И вот — пожалуйста, кума оказалась права. Не прошло и суток, как начались траты. Я отправилась за сумкой. Она висела в коридоре, там, где я ее вчера оставила. В поисках кошелька я принялась рыться во всех отделениях, но безуспешно. Тогда я вывалила содержимое сумки на тумбочку. Хм, ничего не понимаю. Неужели?..
— Кошелек украли, — прошептала я.
Мы с Олей посмотрели друг другу в глаза и одновременно сказали:
— Я знаю, кто это сделал.
Глава 5
Вчера вечером в квартиру позвонили. Прошел всего час с того момента, как Женька с Денисом уехали в аэропорт. У меня даже мелькнула мысль, что у них что-то сорвалось и они вернулись. Я бросилась открывать дверь.
На пороге стоял мужик в строительном комбинезоне, заляпанном краской. На голове у него красовалась пилотка из газеты.
— В вашем подъезде начинается ремонт, — равнодушно сообщил мужик.
Я смутно вспомнила, что действительно видела на первом этаже деревянную стремянку, всю в краске, и старое ведро с побелкой.
— А я тут при чем? — так же равнодушно отозвалась я.
— У вас тут красить или как? — И маляр обвел взглядом предбанничек на две квартиры, особенно пристально задержавшись, как мне показалось, на коляске близнецов. — Если надо, то обеспечьте завтра доступ рабочим.
— Ой, даже не знаю, — растерялась я.
Мне, в принципе, до лампочки. Женьке, я думаю, тоже, поскольку эту квартиру они снимают. Но вот что скажут соседи?
Я позвонила в соседнюю дверь. Сначала раздался собачий лай, а потом дверь открыла женщина лет под сорок в банном халате и с полотенцем на голове.
— В вашем подъезде начинается ремонт, — повторил маляр.
— А я тут при чем? — раздраженно отозвалась соседка, отгоняя ногой собаку от двери. Породу мне рассмотреть не удалось.
Я решила внести в диалог некоторое разнообразие:
— Он хочет знать, надо ли красить в предбанничке.
— Так, значит, придется убирать отсюда вещи? И куда же я все это дену? — возмутилась женщина и обвела рукой велосипед и мешки с картошкой. — Между прочим, один мешок — ваш.
Наш? Очень кстати. Значит, картошку мне покупать не придется. Вот только заносить грязный мешок в квартиру мне совершенно не хочется. Опять же коляску некуда приткнуть, честное слово.
— Нет, у нас красить не надо, — решительно сказала женщина.
Я поддержала ее радостным кивком. Мужик никак не успел отреагировать, потому что в этот момент собака — а это оказалась такса — прошмыгнула между ног хозяйки и с оглушительным лаем бросилась прямиком в мою раскрытую дверь.
Почти сразу же раздался душераздирающий кошачий вопль и детский визг. Я кинулась вслед за таксой, за мной поспешила соседка, а маляр замыкал процессию.
В большой комнате перед нами предстала потрясающая картина. Пайса сидит на люстре, выгнув спину и издавая шипение. Такса с омерзительным лаем прыгает внизу, пытаясь достать своими короткими лапами кошку. Оля зажимает руками уши, близнецы синхронно ревут, а Игорек радостно наблюдает за происходящим.
Соседка подскочила к своей псине и схватила ее на руки.
— Бедняжка, испугали тебя, моя деточка, — стала приговаривать она, ласково поглаживая таксу по длинному туловищу. Такса сучила в воздухе лапами, не оставляя своих гнусных попыток добраться до Пайсы.
Я возмутилась. Нет, все-таки собачники — это страшные люди! Да эта мелкая тварь с вытянутой мордой сама кого хочешь доведет до инфаркта! А ее еще жалеют!
Соседка удалилась к себе в квартиру, маляр тоже тихо слинял. Полчаса у нас ушло на то, чтобы успокоить малышей и снять Пайсу с люстры. И только потом я спохватилась, что открыта входная дверь. Я тщательно закрыла замок, предварительно удостоверившись, что детская коляска по-прежнему стоит в предбанничке.
Вот ведь я Балда Ивановна! Следила за коляской, а надо было — за сумкой. Ясно же, что маляр воспользовался ситуацией и стянул из нее кошелек.
— И что теперь делать? — спросила Оля. В глазах у нее застыло тревожное выражение. Ребенок уже знает, что без денег — не жизнь.
Я напустила на себя беспечный вид:
— Ничего страшного, придумаю что-нибудь. В школе скажи, что завтра сдашь деньги на экскурсию. Все будет хорошо.
Очень бы хотелось самой в это верить.
Оля пошла в школу, а я одела близнецов и повела их в ясли. По дороге все мои мысли были заняты одной проблемой: денег нет ни копейки, а надо протянуть неделю с четырьмя детьми, двумя кошками и хомячком. Какие есть варианты?
Можно было бы занять небольшую сумму у коллег на работе. Но, признаться, я привыкла в этой жизни рассчитывать только на себя. Другим я одалживаю деньги с удовольствием, а сама ходить на поклон не люблю. К тому же небольшой суммой на этот раз, чует мое сердце, не обойтись: когда речь заходит о детях, возможны самые непредсказуемые траты. И дай бог, чтобы приятные…
В яслях я попросила позвать Веру Тихоновну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13