Там, в Голуэе, я знаю один замечательный паб; мы бы завалились туда, заказали большой кувшин настоящего ирландского пива, и я сказал бы Бобу: «Если ты думаешь, что в „Четырех провинциях“ подают приличный „Гиннесс“, то ты ошибаешься. А ведь полтора доллара за пинту дерут».
Посидим и отчалим. Налюбовавшись на тюленей и сорванные ветром лепестки роз, мы полетим через Большое Болото навстречу загадкам и тайнам долины Война и побываем в Ньюгрейндже на празднике зимнего солнцестояния, когда язычники просят солнце поскорей возвращаться из далеких краев. Потом мы спустимся к реке, старина Боб, к той самой реке, из которой пили короли Яков и Вильгельм, или поднимемся на вершину холма под названием Тара и станем глядеть на раскинувшиеся внизу поля. Оттуда мы полетим дальше, еще через одно болото, и попадем… даже не знаю, куда мы попадем. Может быть, в Камбрию или к озерам и долинам Йоркшира. Мы пролетим над морем, над нефтяными вышками с их горящими прожекторами, пролетим через Прибалтику и через русский Север и встретим где-нибудь рассвет на бескрайних просторах Восточной Сибири.
Боб, пожалуйста, поверь мне: настоящая боль – это не страдания тела, нет! Быть может, ты так думаешь, но это не так. Поверь тому, кто знает. Эта боль не имеет никакого отношения ни к мукам плоти, ни к мукам разума. Настоящая боль – это боль души.
Ты поймешь… Скоро.
Грузовики, машины…
Переполненные муравейники городов и поселков, луна, брызги горящих во мраке окон. Заправочная колонка. Американские девчонки в белых блузках и голубых джинсах. Заливай свой бак, Боб, и дальше, дальше… Только ради всего святого – не останавливайся! Только не останавливайся, если хоть немного дорожишь жизнью.
Я вижу его черную рубашку, его маленькие глазки, его руки, похожие на клешни скорпиона.
Amigo, despierta! Я здесь. Близко.
Я иду.
Его жирная лапа ложится на рукоятку торгового автомата. Он опускает в прорезь ровно десять долларов и чертыхается, когда на табло высвечивается сумма: десть долларов и один цент. Побереги себя, Боб, тебе нужно следить за своим давлением. Ты должен учиться расслабляться, овладевать соответствующими техниками… Йога, тай-ши, медитация… Попробуй в течение часа читать «ом мани падме хум». «О, жемчужина в лотосе!» Может быть, хоть это тебе поможет. Посмотри на себя: ты так напряжен, взвинчен…
Боб поворачивается и глазеет на девушек. Говорит что-то. Одна из девушек смеется, но над ним или с ним? Кто знает… Боб выворачивает шею, растирает ее. Да, это стресс. А может, просто совесть, а? Может, в кои-то веки ты услышал, что говорит тебе Джимини ? Впрочем, что это я? Тебе пора. Спеши, Боб. Расплатись, и в путь. Забирай свои сладкие батончики и катись… Сигареты ты уже купил. Плати и уезжай. Садись в машину… Побыстрее. Ну же!
Amigo, despierta! Я близко.
Я иду…
Он вышел из магазинчика, качая головой и что-то бормоча. Сел за руль, повернул ключ зажигания, но мотор снова заглох. Он попытался заговорить с женщиной в черной «королле», но она не обратила на него внимания. Наконец Боб тронулся с места, и я потихоньку выехал из-под прикрытия автомойки.
Еще через четверть часа пути я увидел, что Боб включил сигнал поворота. Сначала он, потом я свернули с дороги, но куда? Место неизвестное, но, несомненно, обитаемое. Поселок или городок – улицы, большие, солидные дома. Где-то на побережье, но я понятия не имел, где именно. Куда завлек меня Боб? На шоссе, когда мы ехали, я заметил щит-указатель: какое-то место, связанное с именем Теодора Рузвельта, но это было раньше по шоссе. А здешний городок не пойми что, но тихий, аккуратный, красивый. Мне он понравился.
Боб тем временем миновал лавочки и магазины центральной площади и катил по обсаженной деревьями улице. К счастью, на деревьях совсем не осталось листвы, и я его отлично видел. Вот он остановился и запарковал машину у тротуара, вышел и двинулся по дорожке к дому – белому одноэтажному бунгало с небольшим палисадником, огороженным железным заборчиком. На крыльце бунгало лежала сморщенная тыква с вырезанной на ней мордой. Тыква? Значит, Хэллоуин уже был? Но когда?! Я не помнил. Каким-то образом я оказался вне времени. Может быть, и выборы уже закончились? И если да, то кто стал президентом? Я попытался восстановить в памяти хоть что-то, но недели сливались в одну, и каждый день был похож на вчерашний.
Я осторожно припарковал «кадиллак». Я вообще не очень хороший водитель, но парковка – мое самое слабое место, а мне не хотелось задеть чью-нибудь машину, чтобы все эти чертовы соседи высыпали на улицу гурьбой и начали интересоваться моими водительскими правами. Каким-то образом мне все же удалось втиснуть «кэдди» между двумя автомобилями. После этого я выбрался из салона и пересек улицу.
У дерева, росшего перед калиткой Боба, я остановился и огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что никто из страдающих бессонницей не вышел подышать свежим воздухом или погулять с собакой. Но на улице никого не было.
Потом я посмотрел на дом.
Занавески были открыты, и я видел, как Боб вошел в гостиную и включил телевизор. Вот он снова куда-то вышел – вероятно, в кухню, чтобы достать из холодильника упаковку пива. Вернувшись в комнату, Боб сел в кресло, откупорил банку и начал переключать каналы. Неужели не отправится в душ? Нет. Судя по всему, Боб хотел немного прийти в себя после того, как проехал полгорода в нетрезвом состоянии. Сейчас выпьет банку-другую, передохнет и только после этого займется обычными делами: примет душ, достанет свой журнальчик с девочками и ляжет с сознанием честно исполненного долга. Еще бы! Ведь он крепко выпил, но все-таки сумел добраться до дома и не попасть в аварию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144